Как приручить лису и превратить её в собаку. Сибирский эволюционный эксперимент

Всего в опытах участвовали 75 лисят, причем каждого тестировали неоднократно^{137}. Результаты были однозначными. При сравнении «элитных» лисят со щенками собак обе группы продемонстрировали одинаковые способности. При сравнении «элитных» лисят с контрольными первые оказались сообразительнее, и намного, как при поиске спрятанной еды, так и при выборе игрушки, к которой прикасался Брайн или его ассистент^{138}.

Эти результаты подтверждали гипотезу Рэнгема. Лисята из контрольной группы никак не реагировали на посылаемые им социальные сигналы, в то время как детеныши доместицируемых лис справлялись с заданием даже чуть лучше, чем щенки собак. Следовательно, социально-когнитивные навыки возникли «за компанию» с другими признаками, в качестве побочного продукта при одомашнивании.

«Ричард оказался прав, а я нет, – признает Хэйр, – и это полностью изменило мое мировоззрение»^{139}. Теперь он стал иначе смотреть на эволюцию интеллекта и на сам процесс доместикации. Прежде ученый полагал, что древние люди целенаправленно вели отбор собак на сообразительность, что привело к развитию у последних социально-когнитивных навыков. Но если этот признак может возникнуть в ходе отбора на неагрессивное поведение, как это произошло с лисами, то и одомашнивание волка могло начаться без отбора по социальным навыкам. Теперь Хэйр думал, что именно отбор на неагрессивность и стал ключевым моментом в доместикации волка, ведь как раз те животные, которые от рождения вели себя спокойнее и сумели пристроиться к человеческим группам, получали преимущество в выживании благодаря доступу к обильному источнику пищи. Волки вполне могли сами инициировать процесс своего одомашнивания, как и предполагал Дмитрий Беляев. Это предположение справедливо и по отношению к «самоодомашниванию» Homo sapiens. Новое понимание позднее привело Хэйра к совместной работе с Ричардом Рэнгемом по изучению «самоодомашнивания» бонобо.

Людмила была уверена, что Дмитрий Беляев был бы доволен, узнав о результатах, полученных Брайаном Хэйром, ведь они полностью согласовывались с теорией дестабилизирующего отбора. Достаточно «встряхнуть» геном лисиц, просто поместив животных в новую обстановку, где неагрессивное поведение по отношению к человеку станет залогом успеха, и вы получаете целый набор других новшеств – пятнистый окрас, приветливо виляющие хвосты колечком и улучшенные социально-когнитивные навыки.

Проведенные Хэйром исследования вдохновили одну из сотрудниц Людмилы проверить, насколько легко ручные лисы смогут обучиться выполнять задания, которым обычно обучают дрессированных собак. Ирина Мухамедшина присоединилась к команде, будучи 19-летней студенткой Новосибирского государственного университета. Но у нее имелся многолетний опыт дрессировки собак, которых она держала дома. По ее словам, «ежедневно видя лис, виляющих хвостами или нетерпеливо подпрыгивающих в надежде получить хоть капельку человеческого внимания», она и решила попробовать дрессировать этих животных точно так же, как делала это с собаками^{140}. С позволения Людмилы она взяла на воспитание «элитного» лисенка, и в ее маленькой квартире поселился Виля шести недель от роду. Таким образом, Ирина могла начать его обучение с самого юного возраста. Одновременно она стала работать с Анютой, другим ручным лисенком, содержавшимся на ферме. Ежедневно в течение трех недель Ирина посвящала 15 минут их обучению, угощая лисят лакомством, если они правильно реагировали на ее команды «лежать», «сидеть» и «встать». Оба детеныша быстро научились понимать команды и выполняли их так же дисциплинированно, как собаки. Это внушало Людмиле надежду, что когда-нибудь она сможет убедить людей заводить «элитных» лисят в качестве настоящих домашних питомцев. Если лисы могут с такой легкостью освоить выполнение простых команд, то ничто не препятствует их обучению всем навыкам, необходимым для спутника человека.

В 1980–1990-х гг. ученые значительно продвинулись и в изучении коммуникативных способностей животных. Людмила знала об этих исследованиях и надеялась, что когда-нибудь сможет глубже изучить новый тип вокализации («вокализация “ха-ха”»), появившийся у ручных лис.