Как приручить одинокого волка (СИ)

— В прямом, сынок. Ты в военном госпитале, прибыл с передовой на военном санитарно-транспортном самолёте.

В ушах засвистело, а в глазах на мгновение стало темно. Нифига себе! Это каким таким хером меня из нашего уютного тыла занесло на фронт? Да, иногда ловил себя на мысли, что я бы там пригодился, и я взвешивал все за и против, но что-то я не помню своего решения…

— Какая сегодня дата? — осипшим голосом спросил я.

— 15 марта 20ХХ.

— Чёрт, — я уставился в потолок, осознавая, что кусок моей жизни я просто забыл, — ну хоть не годы из жизни выпали…

— Сынок, что помнишь последнее? Какую дату? — врач смотрел на меня внимательно и, кажется, сочувственно. Хотя взгляд сохранял ту же решительность и собранность.

— Осень была, работа, девушка, обычная жизнь… — я вспомнил Ритку и сразу понял, что не хватало мне не только сигарет, — А где я хоть… географически?

Оказалось, что я почти дома, в ближайшем пригороде. Помучав немного еще меня вопросами, доктор сказал отдыхать и ушёл. Надеюсь искать Ирочку, которая куда-то исчезла. Что ж, лучше пусть действительно заходит пообщаться тет-а-тет, доктор будет лишним… Тело аж гудело от напряжения, явно намекая на свой лютый голод по женской ласке.

И вот послышались тихие шаги, я повернул голову и открыл глаза.

— А я думала спите уже.

— Нет, Ириш, тебя жду, — я обаятельно улыбнулся, насколько мог. Потом представил это со стороны: свою небритую помятую морду в нелепой белой шапочке из бинтов. Казанова бы охренел от моей самоуверенности. Приняв действительность, я всё же выпустил свой животный магнетизм, наблюдая как слегка дрогнули ресницы медсестрички, когда она вдруг узрела не побитого жизнью пациента, а немного помятый сосуд с феромонами и тестостероном.

Этим вечером я всего лишь курил с её рук, наблюдая в вырезе её формы сногсшибательную картину, когда она склонялась надо мной. Я чувствовал, как моё тело набирается сил, регенерирует кости и мышцы, но вынужден был смириться с тем, что к сексуальным подвигам оно было не готово. Придётся подождать до завтра.

Из разговора с Ирочкой я узнал, что привезли меня полутрупом, прогнозы не давались вообще никакие, потому что надежды было мало и жизнь во мне держалась буквально за растерзанные останки. И то, что я остался жив, можно расценивать просто как чудо. Хирург, который сшивал меня по кусочкам, отказался принимать похвалу коллег, потому что утверждал, что с такими увечиями я непонятно как долетел в самолёте, и моя жизнь не его заслуга.

Сначала я хотел позвонить Пашке, но решил, что пока я не в том виде, чтоб шокировать друга. Эта курица-наседка примчится ко мне, чтоб караулить меня круглосуточно и разгонять тутошних цыпочек. Встану на ноги, а это будет скоро, вот тогда и наберу.

Глава 29

Вот уже 3 недели я каждые вторник и четверг посвящала волонтерству. Один день — разгружала, сортировала и упаковывала гуманитарную помощь на складе, второй день — помогала в госпитале. Конечно, меня не допускали к тяжело раненым. Но я помогала на кухне, помогала стерилизовать инструменты, разбирать ящики с медикаментами и прочими предметами, в которых нуждался госпиталь. Однажды меня попросили ассистировать при перевязке, я в обморок к своему удивлению не упала, и с тех пор меня привлекали и к этому важному делу.

А еще случилось главное, чего ждали все: был заключен мир, хрупкий и неуверенный, но на него была надежда, от войны устали все.

Смс от Глеба больше не было, хотя Паша меня уверял, что его надёжные источники сообщили, что Глеб жив и относительно здоров. Но я чувствовала какой-то подвох. Дело даже не в том, что Глеб мог отказаться от мысли быть со мной, могло быть всякое, не многие чувства проходят испытание расстоянием. Было что-то в голосе Паши: какое-то напряжение. Я не хотела портить с ним отношения и лезть с расспросами дальше, раз сказал, что жив, значит так и есть. А большего мне и не требовалось, я дала себе установку, что для меня важно, чтобы Глеб был и был здоров, а со мной или нет — на самом деле не так уж важно.