Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть

Великий князь Константин Николаевич прямо указывает на необходимость давления А.М. Горчакова на императора: «Все соображения сии прошу, ваше сиятельство, повергнуть воззрению государя императора и уведомить меня о последующем повелении его императорского величества» [229] . Без сомнения, сам великий князь излагал свое мнение императору, но ему была необходима поддержка в этом вопросе наиболее авторитетного в международных делах лица, каким являлся А.М. Горчаков.

Ответ Горчакова позволяет уточнить первоначальную позицию министра иностранных дел по этому вопросу. Он согласен с великим князем, что «обревизование дел Компании в административном и торговом отношении чрез назначенную правительством комиссию доставило бы нужные данные, как для определения ценности колоний, если окажется выгодным продать их, так и для начертания нового устава Компании, если колонии останутся собственностью России (курсив мой. – И.М. )» [230] .

Горчаков вносит следующее важное предложение: «Желательно, чтобы продажа, если она должна состояться, была следствием предложения Соединенных Штатов, а не нашего правительства» [231] . Ответ Горчакова содержит перечень действий, своего рода предпродажной подготовки колоний: «Предписать действительному статскому советнику Стеклю, чтобы он, не компрометируя ни себя, ни императорское правительство, осторожно внушил вашингтонскому кабинету мысль о возможности склонить Россию к уступке колоний на выгодных условиях (курсив мой. – И.М. ); отправить экстренную комиссию в колонии за два года до истечения срока дарованных Компании привилегий и на основании отзыва посланника и сведений, доставленных комиссиею, приступить к окончательному разрешению вопроса» [232] .

Как видно из письма, А.М. Горчаков, согласный с великим князем по вопросу необходимости продажи русских земель, не был сторонником открытых и решительных действий правительства в отношении отказа от русских колоний. Он допускал, основываясь на неопределенности позиции государя, выясненной им в результате доклада письма великого князя Константина Николаевича, что сделка может не состояться. Потому Горчаков колеблется и рекомендует великому князю Константину действовать более осторожно и предусмотрительно, вовлекая в интригу «вашингтонский кабинет». Позиция государственного канцлера, отраженная в письме, объясняет истоки приведенной нами секретной записки Министерства иностранных дел о продаже Аляски, поскольку ее положения согласуются с мерами, предложенными в письме великого князя: она также предупреждает о секретности и осторожности, в ней покупателю – Соединенным Штатам – буквально навязывают товар – русские колонии.

Из заинтересованных в продаже Аляски и связанных этой тайной государственных сановников очевидны пока трое – великий князь Константин Николаевич, российский посланник в Вашингтоне Э.А. Стекль, государственный канцлер А.М. Горчаков. Помимо противодействия Российско-Американской компании по линии правительства, великий князь Константин пытается оказывать давление на брата-императора. Для Александра II, по всей видимости, вопрос уступки русских территорий выглядел спорным, и воздействие на позицию государя по этому вопросу предпринималось с различных сторон. Необходимость продажи российских владений великий князь Константин Николаевич в обращениях к царственному брату обосновывает финансово-экономическими нуждами государства. Попытка создать прецедент продажи собственности на основании высочайшего изволения высвечена в письме великого князя от 27 октября 1859 года А.М. Княжевичу, бывшему в то время министром финансов Российской империи: «Зимой 1857 года, получив в Ницце от покойного Тенгоборского записку его о тогдашнем состоянии наших финансов, я немедленно сократил расходы по морскому ведомству, испросив высочайшее разрешение не вооружать весь Балтийский флот и не посылать в том году эскадры в Средиземное море, и в то же время, изыскивая новые источники для получения денег, писал из Ниццы Министру иностранных дел, что было бы весьма полезно продать Североамериканским Штатам наши владения в Северной Америке. Эта мера казалась мне тем более нужною, что в случае войны с морской державой мы не в состоянии защитить наших колоний, и тем более своевременною, что в 1857 г. Северо-Американские Штаты имели значительный перевес государственных доходов перед расходами.

После того я имел случай узнать по этому предмету мнение адмирала графа Путятина, капитана 1-го ранга Шестакова и посланника нашего в Америке Стекля, которые все одобряли помянутое предложение.