Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть

Становится понятным, что для современников внутриполитические причины уступки российских территорий выглядели надуманными и звучали неубедительно. То есть все официальные основания продажи Аляски, как внешнеполитические, так и внутриполитические, подготовленные к заседанию Особого комитета и призванные убедить императора отказаться от собственных земель, изначально были несостоятельными, лживыми по сути.

На основании таких вот «объективных» доводов продажи Аляски была определена столь же «объективная» ее цена.

В докладной записке главного правителя русских колоний в Америке Ф.П. Врангеля (апрель 1857 года) указывалась сумма, которую следовало запросить за колонии, – 20 миллионов плюс 7 442 800 рублей. Семь с половиной миллионов должны быть разделены между акционерами и правительством. В 20 миллионов правитель колоний оценивал недвижимое имущество Российско-Американской компании: земли, строения, корабли и пр., не принимая в расчет богатств Аляски [444] . Но в итоге Аляска и Алеутские острова были проданы за 7,2 миллиона долларов золотом, приблизительно за 11 миллионов рублей, казна получила вообще меньше десяти миллионов. Получается, что русские земли продали за половину официально названной цены одной только недвижимости Российско-Американской компании, целиком переходившей в руки американцев.

И это при том, что одним из ключевых доводов сторонников продажи Аляски являлось утверждение, что деньги Российской империи были тогда гораздо нужнее, чем заокеанские территории. Мол, стране требовались немалые средства на завершение реформ, особенно во флоте, без перестройки которого Россия становилась уязвима перед внешней агрессией [445] . Сложилась даже историческая аксиома, что деньги, полученные от американцев за русские земли, позволили завершить государственные реформы, в первую очередь, укрепить армию и флот.

Посмотрим, насколько деньги за Аляску были существенны для казны Российской империи.

В середине 60-х годов XIX века годовой доход России в среднем составлял 380 миллионов рублей [446] . Получается, что барыш за Русскую Америку меньше трех процентов годового дохода империи. Более того, сумма, которую Россия собиралась получить за свои богатейшие земли, не могла бы покрыть даже пятой части дефицита государственного бюджета. В 1866 году дефицит составлял 51 583 000 рублей серебром [447] .

Кто-то может возразить, что, мол, «капля» для бюджета в целом могла сыграть решающую роль для армии и флота, о котором радел великий князь Константин Николаевич. Но сравнение расходов на армию с ценой за Аляску опровергает и это мнение. Плата за Аляску меньше девяти процентов ежегодного расхода России на армию, который в те годы составлял в среднем 128 миллионов рублей [448] . Выделяемые ежегодно средства на армию по статье «Провиант» составляли сумму, превышающую оценку заокеанских владений в три раза, по статье «Обмундирование» – в полтора раза [449] . Таким образом, плата за Русскую Америку не просто мизерна, она унизительна для государства Российского. Десять миллионов рублей для России не значили ровным счетом ничего. От питейного дохода страна в год получала в 10–11 раз больше, чем от единовременной платы за свой громадный заокеанский кусок земли [450] . Значит, абсурдно утверждать и то, что кто-то хотел поправить финансовое положение империи, равно как и настаивать, что на средства, полученные от продажи Аляски, великий князь Константин Николаевич хотел перестроить флот [451] , укрепить военную мощь государства. Морское министерство действительно собиралось в 1870 году построить броненосный флот для защиты Кронштадта и столицы [452] , но и здесь деньги за Аляску погоды не делали и напрямую ни до, ни после сделки со строительством кораблей не увязывались.

Продавливая через императора идею продажи русской земли, сановное лобби доказывало, насколько непосильно это бремя для бюджета, утверждало, что огромных средств требует военная защита Аляски. Но в официальных документах, касающихся расходов на содержание армии и флота, мы не находим даже упоминания об обременительности русских колоний в Америке. Управляющий Морским министерством генерал-адъютант Н.К. Краббе в официальной записке Александру II «Обзор деятельности Морского министерства за последнее время», поданной 12 ноября 1861 года, перечисляет текущие и будущие расходы Морского министерства. Касаясь вопроса восточных рубежей империи, Н.К. Краббе пишет только о необходимости строительства морских учреждений в Сибири и на Каспии: «Независимо от устройства существующих портов, министерству предстоит созидать морские учреждения на морском берегу Сибири и сооружать новый порт в Баку…» [453] . Об Аляске в записке ни слова. Даже за два месяца до памятного заседания Особого комитета по продаже Аляски для военного министра Д.А. Милютина проблемы защиты русского форпоста в Тихом океане для казны и армии не существовало.