Как пройти в библиотеку (СИ)

Мы уже подъезжали к дому, когда оттуда, пошатываясь и держась за голову, выскочил Слава. Судя по взгляду, нас он не видел, потому что побрел почему-то налево, практически по газону. Ворот там не было, но зато была калитка для садовника, чтобы он мог быстро переходить с участка на участок, то есть от нас — к соседям. Эмиль затормозил, выскочил, добежал до этой калитки, распахнул ее настежь… А я, внимательно следя за Славой, внезапно сообразила, что с ним, и нажала отмену у себя на браслете. Интересно, кто… Да в сущности, никто, кроме нас двоих… Уф! Троих… Ну конечно, Азалия!..

Тут я услышала, как матерится Эмиль, выскочила и помогла ему затащить Славу в машину.

— Мне надо сходить разобраться, — объявила я, едва сдерживаясь, чтобы вести себя более-менее прилично, а не подкинуть другу несколько новых матерных выражений, о которых он мог не знать. — А ты отъезжай подальше и жди… Я тут кое-кому волосы повыдергиваю…

— Евгеника, знакомство с этим иномирцем влияет на тебя не в лучшую сторону! Ты становишься слишком агрессивной, — Эмиль кривовато ухмыльнулся, давая понять, что вроде как пошутил. Но на самом деле в каждой шутке… и он прав, мне раньше даже в голову такая мысль не пришла бы, тем более в отношении лучшей подруги. А сейчас прямо вот руки чесались вцепиться ей в волосы и дернуть как следует, чтобы у нее так же голова заболела!.. Стерва!..

— Я просто хочу достойно ответить агрессору, — буркнула я, одернула юбку, которую надела по случаю выхода в институт, и направилась в сторону дома. Сейчас кому-то очень не поздоровится!.. Очень!..

Глава 23

Евгеника:

Поднимаясь по лестнице, я едва не столкнулась с мамой, которая явно вышла из моей комнаты.

— А где Азалия? — я была так зла, что про элементарную вежливость позабыла.

— И я рада тебя видеть, — мама ненавязчиво ткнула меня носом, и я почувствовала, как вспыхнули щеки. — А твоя подруга заглянула, увидела, что тебя нет, и ушла. Зато твой отброс куда-то сбежал… Он у тебя совсем дикий, так что я отдам его…

— Нет! — у меня в голове даже еще не успела оформиться осознанная связка между маминым ответом про Азалию, которая уже ушла, оказывается, маминым посещением моей комнаты и побегом Славы из дома. А решительное «Не-е-ет!» уже вылетело…

— Он мой! — тут я заметила, что у матери в руках какие-то бумаги. Очень знакомые мне бумаги. — И отдай документы на Вячеслава, пожалуйста.

Сама не понимаю, что на меня нашло! Я двадцать два года не перечила матери ни в чем. Ни в чем настолько крупном, очень крупном… И тут у меня прямо внутри все забурлило от злости. Решила она избавиться, без меня!..

— Недолгое общение с этим молодым человеком сильно тебя изменило! — мама почти дословно повторила слова Эмиля. Ее глаза сузились, взгляд стал разочарованным, а голос — прохладным. — Это женщина должна положительно влиять на мужчин, заставляя их меняться в лучшую сторону. А раз начала изменяться ты, значит, этот отброс сильнее тебя и его надо отдать более достойной. Ты пока до него не доросла… И я, кажется, понимаю, почему вы до сих пор с Эмилем просто дружите — он тоже считает тебя недостойной…

Вот это мама зря сказала! То есть сначала по мне словно катком проехалось и все внутри погасло, а потом я еще больше разозлилась. И пока мама изображала презрение, а может, и правда испытывала его по отношению ко мне, я взяла и выдернула из ее рук документы на Славу. Насилие, агрессия, неподчинение… Уф!

— Ты сама позволила мне его завести, так что теперь не тебе решать, нужен он мне или нет. Ты эту возможность упустила! — выдала я, глядя в расширившиеся от удивления глаза матери. — Пусть твоя более достойная кандидатка сама ищет подходящего… — у меня почему-то язык не повернулся назвать Вячеслава отбросом, зато, сопоставив услышанное от матери про появление Азалии, дикое поведение моего подопечного и то, в каком состоянии он выбежал из дома, я протянула руку ладонью вверх и спокойным уверенным голосом произнесла: — Верни мне пульт для управления чипом. Пожалуйста.

— Я позволила, но я же могу и запретить, — тоже спокойно ответила мама, и в ее взгляде сверкнуло ожидание, как будто мы в карты играем и следующий ход — мой.

Возмущаться тем, что в нашей семье подобное не принято, мне показалось слишком по-детски. Хотя и правда не принято.

— Использование подобного способа, через отмену уже выданных разрешений, является признанием собственной слабости, мама, — гордо заявила я в приливе адреналинового вдохновения. — Ты признаешь, что не можешь конкурировать с Вячеславом в его влиянии на меня, и поэтому пытаешься от него избавиться как от более сильного противника. Причем избавиться втихую, в мое отсутствие. Это тоже признание слабости… И как, по-твоему, я должна развиваться? Рядом со мной нет никого более достойного, чем ты, а ты оказалась не готова принять вызов и навязываешь мне очень неудачный пример решения проблемы. Вместо того чтобы учиться противостоять чужому влиянию, ты предлагаешь мне просто спрятаться и выйти из игры.

Уф… Адреналин, однако, полезная штука!