Как проср.ли СССР

Первым важнейшим внутренним фактором деградации социализма стало отсутствие обратных связей в отношениях между управляющими и управляемыми.

Объективно, с системной точки зрения, реальному социализму для подтверждения его состоятельности и устойчивого развития не хватало прежде всего развитых обратных связей между Властью и Массой на базе принципа удаления от руководства людей, к нему не способных или утративших такую способность.

Не умеешь руководить в интересах народа – пошёл вон. Раньше таких гнал в шею Сталин, а после Сталина нужен был жёсткий закон на этот счёт.

Об опасности перерождения революционеров после того, как они придут к власти, прозорливо предупреждал массы ещё анархист Бакунин. Впрочем, марксисты тоже понимали опасность такого варианта, и Ленин прямо заявлял уже после Октября 1917 года, что если нас что и погубит, то это бюрократизм. Поэтому Ленин отстаивал марксистский принцип сменяемости выборных представителей народа в любое время.

Реальная история СССР не позволила развиваться социалистической демократии – становление нового строя жизни под руководством Сталина вынужденно проходило в мобилизационном, форс-мажорном режиме. Перевести же СССР на рельсы социалистической демократизации Сталин просто не успел – его убили.

Огромное отрицательное влияние имело тяжёлое наследие царской России… С одной стороны – неразвитая, малограмотная в политическом отношении народная масса, с другой стороны – прочные «расейские» традиции казнокрадства и гипноза «руководящего» кресла. Как Сталин ни боролся с этими двумя пороками России, они сохранялись в обществе, как гниды в плохо промытой голове.

В СССР Сталина роль своего рода обратной связи между задачами компетентного управления и управленцами выполнял в определённой мере сам Сталин. Он действовал не столько методами репрессий, сколько методом проверки людей на деле и отстранения не оправдавших доверия путём перевода на менее ответственные должности. И так шло по нисходящей. Важную роль играли открытые партийные собрания, партийно-хозяйственные активы – пока их критический потенциал не выхолостили хрущёвцы и брежневщина.

Делая ставку на качественное массовое образование и всестороннее развитие масс, Сталин рассчитывал обеспечить развитие и социалистической демократии. Новый многомиллионный слой развитых граждан был бы в состоянии по той или иной процедуре вышвыривать из руководящих кресел всех тех, кто оказался для руководства непригоден.

Однако четыре года начавшейся Великой Отечественной войны, в ходе которой погибло не менее десяти миллионов только активных строителей социализма (в том числе – миллионы сознательных, преданных идее социализма, коммунистов), резко сократили массовую кадровую базу творческого и прочного развития социализма в СССР.

Воспитание новых социалистических поколений сознательных граждан стало одной из главных забот Сталина после войны. Но после смерти Сталина верх одержали Хрущёв и хрущёвцы.

Постепенно начала создаваться очень гнилая ситуация. В социалистическом Советском Союзе, где частная собственность (то есть легальный инструмент присвоения собственником части чужого труда) отсутствовала, высшая руководящая советская «элита» (а точнее – наиболее нравственно и политически деградировавшая её часть) с определённого момента решила своё благоденствие, непрочно зависящее от пребывания в руководящем «кресле», упрочить и обезопасить от номенклатурных перемещений. Непрочную, зависящую от «кресла» власть было решено обменять на крупную собственность.

Эта собственность, с одной стороны, обеспечила бы «элите» ту же власть, но прочную, собственническую, а с другой стороны, позволила бы уже открыто жрать, пить, развратничать, мерзостничать и, по словам великого русского мыслителя и хирурга Николая Пирогова, «ходить весёлыми ногами в часы народных бедствий».

Реализовать свои желания в социалистическом Советском Союзе переродившаяся часть элиты не могла, и потому её желания объективно совпадали с желаниями внешних врагов СССР и установками «пятой колонны» внутри СССР. И те, и другие, и третьи желали развала Советской страны для одного и того же: властвования в ней, раздёленной и разодранной.