Как проср.ли СССР

В советском обществе давняя либеральная традиция так и не была изжита полностью. Авторы планов психологической войны против СССР это знали и на это сделали ставку, как оказалось – верную.

То есть проект скрытой войны против СССР был задуман давно, задуман очень давними врагами России и задуман умно. Сегодня об этом много сказано самими авторами этих планов, но достаточно чисто логического анализа послевоенной советской истории в свете событий 80–90-х годов, чтобы выстроилась простая и верная схема. И она хорошо объясняет все «экспериментальные» точки подготовленного спецслужбами Запада либерального эксперимента над СССР и его народами.

Схема эта такова…

Победа в Великой Отечественной войне создала совершенно новое положение Советского Союза. Мы быстро восстанавливали свой народно-хозяйственный потенциал по всем направлениям и талантливо развивали его. Так, например, в 40–50-е годы по всей степной зоне Европейской части СССР были созданы мощные ветрозащитные лесополосы. Грандиозное, но так и не понятое во всём своём значении свершение советского народа.

Одно из многих…

На глазах вырастали не только новая мощная экономика мирового класса, но и вообще новое общество с сотнями миллионов человек, осознающих себя, своих детей и внуков хозяевами Державы и собственной судьбы. В итоге советская социалистическая Россия могла стремительно и неудержимо уйти в отрыв. И если в начале века старую Россию удалось втянуть в уничтожившую её войну, то в середине века подобная попытка успехом не увенчалась.

Требовались иные методы.

Собственно, оставалось одно: разворачивание многообразной и долговременной деятельности по подрыву Советской России изнутри – при помощи тщательно отыскиваемых, отбираемых и протежируемых отступников, перерожденцев и подлецов.

Успеху способствовало отсутствие обратных связей и связанное с ним почти полное отсутствие социального иммунитета к внешней социальной инфекции, вносимой малыми дозами и исподтишка.

Параллельно с формированием, так сказать, штатной, сознательной «пятой колонны» капитализма в хрущёвско-брежневском СССР шло формирование безыдейной, карьеристской, живущей лишь личным интересом «элиты». Этот количественно значительный шкурнический слой должен был стать со временем и стал бессознательной опорой для относительно немногочисленной «пятой колонны», состоящей из сознательных агентов влияния Запада.

Так, упомянутые выше коренной москвич Сергей Красавченко (1940 г. р.) и уроженец Одессы Пётр Филиппов (1945 г. р.), пустивший потом корни в Ленинграде (!), по сравнению с членами Политбюро ЦК КПСС и с тем же Борисом Ельциным были – с видимой стороны – политической мелочью как в конце 80-х годов, так и в 1991–1992 годах.

Казалось бы, они «мелко плавали» – даже в 1991 году – даже по сравнению с Михаилом Малеем и Михаилом Полтораниным. А вот же, сумели сорвать принятие «плана Малея», который мог дать России действительно гражданское, а не олигархическое общество.

Причём высоко Филиппов и Красавченко не поднялись и потом, однако в острые моменты конца 1991 года повлияли на ситуацию решающе…

Почему сумели сделать это Сергей Красавченко и Пётр Филиппов?

Кем они были на самом деле – с невидимой стороны?

Точного ответа я не знаю.

Но о верном ответе догадываюсь.

А ведь таких красавченко и филипповых к 1991 году в СССР было не два, и не два десятка, и не две даже сотни, а не менее двух-трёх тысяч.

Сила!

Но – до поры до времени – невидимая сила.

Детальный анализ жизни в СССР со второй половины 50-х годов, проведённый с позиций оценки влияния на неё бесстыдных тайных действий западного мира, сегодня показывает в истинном свете многое…

Можно по-новому взглянуть на «целинную эпопею» 1954 года, на «разоблачение культа личности» 1956 года, на июньский Пленум ЦК 1957 года, на «экономическую реформу» 1965 года, на якобы идиотизм «планирования» брежневского Госплана СССР, на «твердолобое» идеологическое начётничество аппарата ЦК КПСС, на «неперспективные» деревни и «посадку» СССР на «нефтяную иглу», на разорительные, тупиковые ирригационные и мелиоративные проекты Минводхоза СССР, и т. д. и т. п.

Только сознательной работой, проводимой внутри формально всё еще социалистических органов государственного управления, можно объяснить и формирование к 1990 году огромной «теневой», фактически – частнособственнической, экономики. Её годовой оборот составлял не менее 150 миллиардов тогдашних рублей при объёме денежных накоплений народного хозяйства СССР в 1986 году в 301 миллиард рублей.