Как провести медовый месяц в одиночестве (ЛП)

Я улыбаюсь ему. Несмотря на все его сложное прошлое, он умеет сделать это — наше — удивительно простым.

— Что? — спрашивает он.

Я качаю головой, все еще улыбаясь.

— Ничего. Просто я рада, что ты был на медовом месяце один, в то же время, что и я.

Он проводит рукой по губам, пряча собственную ухмылку.

— Да. Давай, ешь свои блинчики, Иден. Остров ждет.

— Признай это, — говорю я. — Тебе здесь веселее, чем ты ожидал.

Филипп протягивает руку и щелкает меня по носу. Так обычно поступал мой старший кузен, но не думаю, что кто-то делал это с тех пор, как мне было двенадцать.

— Я признаю это, — говорит он. — А теперь давай. Я хочу узнать больше о сюжете твоей следующей книги. Ты уже определилась с жертвой убийства?

Я улыбаюсь своему соку. Осталось два дня.

Но я не собираюсь терять ни минуты.

24

Книга на моих коленях — третья и последняя, которую я взяла с собой в поездку. Я думала, что прочитаю их все за первую неделю, ведь у меня было столько свободного времени, но дни оказались насыщеннее, чем я ожидала.

Во многом это связано с человеком, лежащим в кресле рядом с моим.

После вчерашнего разговора за завтраком мы провели вместе весь день. И вечер тоже, который прошел под знаком обслуживания номеров и секса в его бунгало. Отличное сочетание, как я поняла.

Сегодня утром Филипп снова был на завтраке, сидел за моим столиком и читал новости на своем планшете. Пил чашку черного кофе. На его тарелке лежал наполовину съеденный блинчик.

Доброе утро, — сказал он, сверкая глазами. Хорошо спалось?

За завтраком мы решили, что аренда машины на предыдущий день — достаточное развлечение, и наш последний полный день должен быть проведен на курорте. На пляже, ногами в песок и лицом к солнцу.

Я смотрю на него, отдыхающего рядом со мной. Прошлая ночь была такой же хорошей, как и предыдущая. Мы уже несколько раз спали вместе, и каждый раз это было лучше, чем предыдущий.

В какой-то момент он должен достичь зенита, но, похоже, мы еще не достигли его.

Полдень. Именно в это время вылетает мой завтрашний самолет, который доставит меня в Сиэтл. В 17:45 того же дня он тоже улетит, и мы больше никогда не увидимся.

Филипп смотрит на меня.

— Ты о чем-то думаешь.

Я улыбаюсь.

— Ну, я всегда думаю.

Он садится и смотрит на океан, заслоняя глаза от яркого света.

— Похоже, может пойти дождь.

Я смотрю на чистое, голубое небо. Единственное облако в поле зрения — тонкая белая полоска прямо у горизонта.

— Ах, — говорю я. — Ты права.

— Думаю, нам лучше пойти в дом, иначе мы можем промокнуть.

— Укрыться где-нибудь?

— Да, — говорит он, сверкая глазами. — Хотя я знаю, как ты любишь дождь.

Мы идем по песчаному пляжу мимо бассейна курорта. При каждом шаге мы касаемся друг друга тыльными сторонами ладоней, и во мне бурлит энергия.

— Знаешь, я не видел твой номер в отеле, — говорит он.

Я улыбаюсь, глядя на свои сандалии.

— Правда? Он просто великолепен. На фоне твоего бунгало выглядит… ну, не хочу говорить это слово, но неуклюже.

Он хихикает.

— Неуклюже?

— Да.

Он нажимает кнопку на дверях лифта и приглашает меня войти.

— Ну, теперь ты меня заинтриговала.

— Как и должно быть. — Я достаю свою карточку-ключ, размахивая ею в воздухе между нами, как трофеем. — Это свидетельство минимализма.

Он мудрено кивает.

— Понятно. Японский или скандинавский?

— Микс. — Я иду впереди него по коридору, мимо торгового автомата. — Наблюдай, — говорю я.

— А, знаменитый торговый автомат? — спрашивает он и коротко похлопывает его. — Подумать только, из-за него столько проблем.

— Я показываю на него пальцем каждый раз, когда прохожу мимо, — говорю я.

— Ну, я должен поблагодарить его, — говорит Филипп. — Это значит, что ты оказалась со мной в бассейне в полночь.

С колотящимся сердцем я подхожу к двери своего отеля и оглядываюсь на него через плечо. Его глаза горят, руки в карманах, и я точно знаю, что произойдет, если я впущу его в свою маленькую комнату с кондиционером в углу, красивым ковровым покрытием и ярким верхним освещением.

Я поворачиваю ручку.

На этот раз медленнее. Мы не торопимся раздеваться, и он целует каждый сантиметр моей груди, прежде чем позволить мне снять с него рубашку.

Я зарываю руку в его волосы и провожу ногтями по коже головы, а он стонет, прижимаясь губами к моему бедру. Вчера я узнала, как сильно ему это нравится.

— Я хочу попробовать кое-что, — пробормотала я и надавила на его плечи. Он позволяет мне стянуть с себя шорты и с краской на щеках наблюдает, как я беру его в рот.

Он ругается, не сводя с меня глаз, а я чувствую себя сильной. Я — моя отдыхающая сущность и моя обычная сущность из Пайнкреста одновременно, и я наблюдаю, как мужчина развязывается от моих прикосновений.

Я не чувствовала себя так уже очень, очень давно.

— Черт, — говорит он и запускает руку в мои волосы. — Я не знаю, что мне… ох.

Я стиснула зубы и усилила давление, и он откидывает голову назад, забыв о словах. Я чувствую себя богиней.

— Ты слишком хороша в этом, — бормочет он.