Как решит судьба (СИ)

Седа не успела ей ответить, потому что в кабинет вошел Патрик. По выражению их лиц, он сразу понял, что разговор с Омером состоялся, но не стал задавать никаких вопросов, понимая, что Дефне нужно время, чтобы успокоиться, все осмыслить и принять присутствие Омера в своей жизни и жизни ее сына. Он напомнил подругам, что рабочий день уже закончился, и их ждут на ужин в доме Пошэ, куда опаздывать не принято, тем более, что нужно заехать за Ларой и забрать кое-какие вещи. Джон ушел, и закрывала галерею Седа, а Патрик ждал ее на улице вместе с Дефне. Омер, который уже сидел в машине и готов был отъехать, увидел их. Дефне чуть отошла в сторону, разговаривая с кем-то по телефону, проезжавший мимо на роликах разносчик пиццы толкнул ее, и она упала бы, если бы ее не подхватил Патрик. Омер видел, как близко он прижал ее к себе, и как тепло она улыбалась, благодарно кивая, и освободиться из его объятий не спешила. Вспышка гнева на минуту ослепила его, нужно было бы выйти из машины, взять ее за руку и увезти с собой, а вместо этого он сидит и бессильно наблюдает, как этот мужчина заявляет на нее свои права. «Классический треугольник, – подумал Омер. – Одна женщина и двое мужчин, интересно, кто окажется лишним?» Вскоре они уехали, каждый на своей машине.

Дома Дефне не задержалась, она собрала кое-какие вещи, поменяла костюм на джинсы и пуловер, а туфли на кроссовки. Потом вдруг подумала, что в доме семьи Пошэ, как у Вудстоков, к ужину, возможно, переодеваются во что-то менее будничное и решила прихватить платье и туфли. Проверила все замки, ведь дом будет пустой эти выходные дни, и пошла к Седе, они решили ехать вместе, так как Дефне не знала дороги. Мать и дочь уже собрались, но спорили из-за роликовых коньков, которые Лара хотела взять с собой. Даже через закрытые двери дома был слышен рев девочки. Никакие доводы на нее не действовали, если уж Лара плакала, то лила не просто ручьи слез, а водопады, и мать сдалась.

Дом семьи Пошэ находился в живописном пригороде Нью-Йорка среди домов других состоятельных обитателей этого квартала и был построен, судя по архитектуре, в пятидесятых годах прошлого века в стиле неоклассицизма. Подъездная дорожка, с красиво оформленной в центре клумбой, вела к двухэтажному зданию. Небольшой портик из трех колонн украшал центральную часть, от нее здание симметрично расходилось в обе стороны. Рядом были хозяйственные постройки и гараж. Дефне очень хотелось обойти дом кругом, позади наверняка была лужайка, но двери открылись, и красивая женщина, приветливо улыбаясь, вышла им навстречу, даже не зная ее можно было догадаться, что это мать Патрика: сын был на нее очень похож. С Седой и Ларой она поздоровалась, как со старыми знакомыми, а Дефне представилась, дружески пожав ей руку, и пожелала приятно провести время. Но глаза Хелены – так звали мать Патрика – смотрели серьезно и внимательно, словно изучали, и ей стало неловко. У Дефне даже мелькнула мысль: «Жаль, что нет Патрика, рядом с ним я чувствую себя защищенной».

Они вошли в просторный холл, широкая лестница с причудливо выкованной решеткой вела на второй этаж. Хелена сообщила, что ужин будет накрыт через час в столовой, и у них есть время переодеться и отдохнуть. Она сама проводила гостей в комнаты, которые находились этажом выше в одном крыле, чуть дальше от остальных помещений. В соседней комнате Дефне услышала крики Мерта и вопросительно посмотрела на Хелену.

— Ваш прелестный малыш с няней живет в комнате рядом с вашей. Сейчас там еще и мой сын, он привез Мерту велосипед, и теперь Мерт, я полагаю, осваивает управление. Наша живность, кот и собака уже поняли, что это значит, и исчезли из поля зрения. Дефне смутилась:

— Простите, пожалуйста, я предупреждала Патрика, что присутствие моего сына обернется хаосом в доме, но он…

— Дефне, — перебила ее Хелена, — но мы совсем не против хаоса. У нас давно в доме не звучали детские голоса. С приездом Мерта дом словно ожил, а теперь еще и Лара здесь. Правда, нам очень приятно.

Дефне открыла дверь в комнату, где жил сын, он был здесь с утра и успел освоиться, судя по царившему кругом беспорядку. Айшегюль, улыбаясь, стояла у окна, Мерт в нетерпении прыгал возле трехколесного красного велосипеда, седло которого регулировал Патрик. Увидев мать, Мерт бросился к ней в таком возбуждении, что чуть не запнулся о свои ноги.

— Мамоцька, ты знаес, сто Патрик мне привез лисапед. Сяс он седло сделает, и я поеду кататься.

— Здравствуй, душа моя! А где ты будешь кататься?

— Да на улисе зе, на дорозке у дома. Доздя нет. Няня будет со мной, мне разресыли.

Улыбаясь, Патрик смотрел на Дефне.

— Мы прокатились пару раз по коридору. Всех кого можно уже напугали, а дальше, как в детской считалке – кто не спрятался, я не виноват. Вы не волнуйтесь, он покатается до ужина, потом Ларе и Мерту накроют поесть на кухне, Айшегюль за ними присмотрит. Расслабьтесь, Дефне.