Как решит судьба (СИ)

— Ты как сегодня? Выглядишь лучше, чем вчера, по крайней мере. Что у тебя происходит, Дефне? Ты последнее время на себя не похожа.

— Да, Джон, спасибо, что заметил. Ничего, все образуется, у меня все хорошо.

— Звучит так, словно ты пытаешься себя в этом убедить.

К ним в офис заглянула пришедшая Седа и попросила Дефне к себе в кабинет.

Они сели в кресла напротив друг друга, Седа окинула подругу внимательным взглядом, та попыталась улыбнуться.

— Ты в порядке, Дефне?

— Конечно, моя жизнь продолжается.

— Ты Джона можешь обмануть показным весельем, а со мной даже не старайся. Зная твой характер, думаю, ты ему вчера все выложила.

— Ты и правда меня знаешь. Все было, как в плохой мелодраме: героиня выкладывает перед возлюбленным визитку его любовницы, он, не отрицая факта ‒ а в этой ситуации лгать невозможно ‒ даже с некоторым вызовом, объясняет, что эти женщины в прошлом и для него значения не имеют, стало быть, совместному будущему помешать не могут, ведь только ее он любит.

— В твоих устах, подруга, это звучит очень грустно, хоть ты и улыбаешься.

— Возможно, я устала и улыбаюсь из последних сил, а если перестану – просто упаду. Кстати, мне нужно будет отлучиться часа на два-три в обеденный перерыв, Патрик просил позировать, портрет-то нужно закончить.

— Хорошо. Он звонил мне.

Дефне вскинула на нее испуганные глаза и сжала перед собой руки в замок.

— Ты ему рассказала?

— Нет. Решай сама, говорить или промолчать. Кстати, о нашей работе, на почту пришли два письма от художника из Турции и фотографа из Канады. Они предлагают организовать выставку их работ, приложили фотографии, посмотри и аргументируй свои предложения.

Дефне кивнула и вернулась в свой офис, на столе настойчиво звонил сотовый, посмотрела на имя и сбросила звонок, сегодня она не была готова обсуждать с ним чего бы то ни было.

Патрик позвонил ближе к обеденному перерыву, сказав, что возникло срочное дело и, к сожалению, он не может за ней заехать, но так как теперь она знает его адрес, сможет приехать сама. Он к этому времени рассчитывает быть дома, а если не успеет, предупредит портье, который даст ей ключи, если она назовет свое имя.

Дефне удалось припарковать машину у дома Патрика. «Вот повезло, не надо спускаться в гараж», — подумала она. Прежде чем подняться, уточнила у портье дома ли Патрик Пошэ, тот попросил представиться, и, узнав как ее зовут, передал ей ключи, сказав, что господин Пошэ немного задерживается.

Она странно чувствовала себя одна в этой его огромной пустой квартире, подумала, как одиноко, должно быть ему, когда возвращается домой. Впрочем, это одиночество ведь не было вынужденным, он сам выбрал такой образ жизни. Дефне прошла через мастерскую в комнату для отдыха, чтобы одеть свое чудесное платье для позирования. Сегодня она решила сама забрать волосы высоко наверх, открыв шею. Это и правда больше соответствовало стилю эпохи ампир, ее платью и антикварной кушетке. Посмотрев в зеркало, осталась довольна своим видом и присела на диван. Эта комната, цвет обоев действовали на нее умиротворяюще, и она даже не заметила, как провалилась в глубокий сон. Ее уставший от потрясений организм требовал забвения.

Когда проснулась, было темно, испуганно вскочив, не сразу сообразила, где находится. Потом вспомнила и вышла в мастерскую, из-под двери была видна полоска света, и она двинулась к ней, а выйдя в коридор, услышала громкие мужские голоса. Говорили двое – Патрик и Омер, затаив дыхание, она осталась на месте. Раздраженный голос Омера заканчивал фразу, начала которой она не слышала.

— …так кто же тогда ей это рассказал?

— Я вообще был не в курсе вчерашнего инцидента. И Седа промолчала… В любом случае рано или поздно это бы случилось. Ты правда думал все это утаить? А тебе не кажется, что она имела право знать это.

— А зачем? Ее не касаются мои поступки в прошлом, тебя, кстати, тоже.

— Ты и они мне совершенно безразличны. Но меня касается все, что может ее расстроить. Может тебе стоит взглянуть на ситуацию ее глазами?

— Думаешь, я не пытаюсь? Я понимаю, что это сильно задело ее.

— Задело? Ну и слово ты нашел… Когда ты там приходил к пониманию своей неправоты, попутно утешая себя всеми способами, она здесь в стрессовой ситуации пыталась выжить. Брошенная, беременная, без знания языка, без профессии, без родных и друзей. Когда я увидел ее в первый раз, она походила на испуганную птичку со сломанными крыльями, лететь не может, а жить пытается. И такая обреченность в глазах… Смотреть не мог…

Омер молчал, поэтому Патрик продолжил говорить:

— Я не знаю всех подробностей истории, которая вас разлучила. Но ведь она любила тебя. Ты был с ней целый год, год! Неужели тебе не хватило времени понять, что таких, как она, в мире очень мало, и простить ей можно многое, и за любовь ее надо бороться. А ты ее бросил, не подумав о том, что с ней станет. Главное – утешить свою раненую гордость, свое уязвленное самолюбие.