Как родных сыновей

Они шли, не оглядываясь, лишь раз она бросила взгляд вниз – пьяные каратели, сидя на бронетранспортёре, с весёлым смехом глазели на пепелище, в центре которого на каменной лавке сидел обгоревший труп, крепко прижавший к себе крохотное обугленное тельце…

Неожиданно мелькнула огромная черная тень. Лёгкий ветерок, словно испугавшись, взметнул пепел и бросил горсть искр на пустые канистры, распространявшие вокруг резкий запах бензина. Прогремел взрыв…

– И Аз воздам, – задумчиво повторил мужчина.

Василиса

Укрыв землю тёмным бархатом, ночь с усмешкой наблюдала за молодой луной, нетерпеливо ожидающей, когда заходящее солнце последний раз мигнёт багряным светом и скроется за горизонтом. Ночному светилу хотелось поскорее искупаться в небольшой речушке, бережно укрытой густыми зарослями прибрежного камыша.

Где-то самозабвенно трещали цикады, ухал филин и пищали летучие мыши. А здесь, у реки, старательно прокашлявшись, лягушачий хор затянул свою бесконечную песню. Мириады звёзд любовались отражениями в тёмной воде, невозмутимо перекатывавшей на гребнях волн серебряные блики. В этом пейзаже было что-то по-настоящему сказочное.

Прибрежные кусты, залитые потоками лунного света, и дремлющие березы, потревоженные лёгким ветерком, нехотя шевелили ветвями, создавая в зыбком призрачном свете удивительные картины. Мелькнула хитрая рожица Луговика, протопал вечно озабоченный Леший, а две подружки-кикиморы, хихикая, что-то увлечённо рассказывали друг другу. Тени появлялись и исчезали под всплески волн и тонкое зудение.

Это, измученные дневным светом, радостно гудели комары, неторопливо облетая берег в поисках очередной жертвы. Тем более одна из них позволяла себя кусать абсолютно безнаказанно.

Николай вздохнул:

«Если вернусь, комполка одной пачкой "Казбека" не отделается, только за комаров двойная норма положена».

Борясь с диким желанием прихлопнуть очередного крылатого наглеца, офицер напряжённо вглядывался в противоположный берег.

Задача была проста и понятна. Разведчикам незаметно форсировать реку и вырезать всех: артиллерийские расчёты и пулеметчиков, обитателей дзотов и блиндажей. Причем сделать быстро и, главное, тихо. Иначе…

***

– … завтра вода в реке станет красной, ты понял, лейтенант? – полковник в упор смотрел на командира разведвзвода. – От твоих головорезов зависит, сколько штаб оформит похоронок. Справишься – всем ордена. А тебе лично от меня – пачка «Казбека», берёг для особого случая.

Командир полка встал и подошел к офицеру:

– Готовность на том берегу – две зелёные ракеты. Начало операции – в пять ноль-ноль. Даже если ты сигнал не подашь. Отправляю на смерть, понимаю, но ты постарайся, Николай, я не приказываю, прошу.

И крепко пожав руку, полковник добавил:

– Удачи, лейтенант.

***

Легко сказать – постарайся. Весь день, неподвижно сидя в камышах, взводный наблюдал за противоположным берегом. Любая деталь была важной – и шевеление кустов, и случайный лязг металла, и приглушённые команды.

Опустившийся на воду густой туман наконец-то дал возможность размять затёкшее тело и спокойно проанализировать детали. Итак, три пулемета, позади – минометный расчёт, плюс дзоты. Их два. Укрепили берег серьёзно, мышь не проскочит. Если заметят – никто не доберётся и до середины реки.

– А добраться нужно до берега, – прошептал Николай и посмотрел на часы: 00-05, через сорок минут подойдут бойцы и вперёд, на смерть.

– Зачем себя раньше времени хоронишь, – неожиданно раздалось справа.

Лейтенант вздрогнул и резко выхватил пистолет. Инстинкты разведчика мгновенны, иначе ему не жить, поэтому ствол оружия смотрел точно в середину лба… девушки?

– Настоящий воин, – хмыкнула гостья, – ты в меня ещё гранату брось.

Николай смущённо опустил пистолет.  Окутанная клубами серебристого тумана, перед ним, абсолютно не скрываясь, стояла гибкая стройная девушка в мокрой ночной рубашке. Ослепительно белая кожа, безукоризненно чёткие линии бровей и длинные золотистые волосы завораживали своим совершенством. А тёмные блестящие глаза (почему-то Николай был уверен, что они зелёные) смотрели спокойно и открыто.

Гостья без тени смущения смотрела на лейтенанта и улыбалась:

– Так ты никогда не женишься, если судьбе своей ко лбу пистолет приставлять будешь, все девки разбегутся.

– Если найдётся та, что не побоится ночью рядом оказаться перед пулемётами и никуда не убежит, – лейтенант улыбнулся в ответ, – значит, сама меня искала.

– Искала, – кивнула головой девушка, – потому и пришла.

Даже в зыбком лунном свете было видно, как покраснели щёки офицера.

– Ой, вы только посмотрите, – заливисто рассмеялась гостья, – засмущался!

Она тряхнула головой и золотистые локоны засияли, щедро посеребрённые молодой луной.

– Пригнись, – лейтенант рывком схватил её за руки и усадил на землю.

Глядя в смешливые глаза, он прохрипел:

– Как вообще ты здесь оказалась?

– Отпусти.

– Нет.

– Отпусти, я сказала.

– Если пообещаешь не высовываться.

– Обещаю.