В ноябре 2008 года Чинелли убедил комиссию, что он больше не преступник с темной душой. Совет единогласно проголосовал за его освобождение. Прошло немного времени, и Чинелли приступил к новым ограблениям и застрелил полицейского. Позднее он был убит в перестрелке с полицией. Губернатор Массачусетса Деваль Патрик отправил в отставку пять из семи членов комиссии. Вероятно, он думал, что они утратили свои способности по обнаружению истинного раскаяния[538]
.Возможно, Чинелли притворялся. Возможно, Чинелли действительно ощущал раскаяние в момент своего выступления, но как только он вышел из тюрьмы, вынырнула его старая модель мира, со старыми прогнозами, создавая его старое «я», и раскаяние испарилось. Поскольку объективных критериев для ощущения раскаяния нет, истину мы никогда не узнаем. Аналогичным образом нет объективного критерия для гнева, печали, страха или любой иной эмоции, имеющей отношение к судебным разбирательствам.
Член Верховного суда США Энтони Кеннеди однажды сказал, что жюри должно «слушать сердце и разум правонарушителя», чтобы у обвиняемых было справедливое разбирательство. Однако эмоции не имеют надежного отпечатка в мимике, позах тела, в жестах и в голосе. Присяжные и другие воспринимающие строят предположения о том, что такие движения и звуки означают в терминах эмоций, однако никакой объективной точности нет. В лучшем случае мы можем измерить, согласен ли один присяжный с другим по воспринимаемым эмоциям, но если у обвиняемого и членов жюри различный жизненный опыт, вера и ожидания, то такое соглашение будет плохой заменой точности. Если манера обвиняемого держать себя не может раскрыть эмоции, то правовой системе остается бороться с трудным вопросом: при каких обстоятельствах судебное разбирательство может быть абсолютно справедливым?[539]
Когда присяжные или судьи видят самодовольство в улыбке обвиняемого или воспринимают страх в дрожащем голосе свидетеля, они с помощью своих понятий эмоций делают умозаключение о психическом состоянии, предполагая, что такое действие (улыбка или дрожание) было вызвано определенным умонастроением. Умозаключение, как вы помните, — это то, как ваш мозг приписывает смысл действиям других людей посредством каскада предсказаний (глава 6)[540]
.Умозаключения являются настолько распространенными и автоматическими, по крайней мере в культурах Запада, что мы обычно не осознаем, что делаем их. Мы верим, что наши чувства дают нам точное и объективное представление мира, как будто у нас есть рентгеновское зрение для расшифровки поведения другого человека с целью установить его намерения («Я могу тебя видеть насквозь»). В эти моменты мы воспринимаем свои восприятия других людей как очевидные свойства
На присяжных и судей возложена почти невозможная задача: читать мысли или, если угодно, быть детектором лжи. Они должны решить,