Как сделать птицу

Эдди скосил на меня глаза. Потом стряхнул пепел и проследил за его полетом.

— А ты бы что делал, Эдди? Я имею в виду, если бы тебе никто не говорил, что следует делать?

Он покачал головой. Он даже не сделал никакой паузы, чтобы подумать над этим вопросом. Он ткнул окурком в землю, а потом положил его на раскрытую ладонь, как подарок.

— А кто его знает. — Он встал и уже собрался уходить, но обернулся и спросил: — Так ты идешь купаться или нет?

— Иду, — сказала я, и только потому, что было так дико жарко, а совсем не потому, что я нуждалась в их обществе.

* * *

А потом, одной на дамбе Уэлли купаться невозможно из-за пиявок. Уэлли был немцем, он разводил свиней. Поговаривали, что там на дне много свиного кое-чего, но не думаю, что это правда. Только вот пиявки. Если пиявка к вам присасывалась и некому было сзади вас осмотреть, то она потом впивалась по-настоящему. В тот жаркий день одна пиявка присосалась к моей ноге сзади, и Гарри прижег ее своей сигаретой «Винни Блу». А заметил ее Эдди.

— Эй, у тебя пиявка на ноге, Мэнни, — крикнул он, но даже и не подумал встать и помочь мне, хотя знал, что я их терпеть не могу.

Я начала в панике кружить на месте, а Гарри просто вынул сигарету изо рта, встал позади меня на колени и взял мою лодыжку в свою руку. Он держал сигарету прямо над пиявкой, пока она не отвалилась.

— Все, ушла, — сказал он и посмотрел на меня. А еще он не выпустил мою ногу из рук резко, а бережно и осторожно поставил ее на землю, как будто моя нога была величайшей ценностью. Потом он сел и снова сунул сигарету в рот. Его волосы были мокрыми после купания, но в них все равно просматривались завитки.

— Мэнни как ненормальная боится пиявок. — Эдди сидел и раскручивал ведро, которое он надел себе на ногу. — Она вообще псих.

Гарри усмехнулся, но не рассмеялся. Он никогда надо мной не смеялся. Он сидел, откинувшись назад и опираясь на локти, глядя на небо или на высокие эвкалипты с их свисающими листьями. Не знаю на что. Вообще было трудно понять, что у Гарри на уме. Он не говорил об этом. Совсем не так, как Эдди, который всегда делился со всеми своим мнением, даже если оно никого совершенно не интересовало.

Но я кое-что поняла про Гарри Джейкоба в тот момент. Я поняла, что он не принадлежит к числу крутых парней и что он никогда не станет убивать прирученного крольчонка. Он не такой.

Глава одиннадцатая

Если вы хотите, чтобы с вами что-нибудь произошло, то, скорее всего, это произойдет, когда вы ждете общественный транспорт. Я ждала поезда на Брюнсвик на железнодорожной станции. В тот момент я ела зеленую грушу. У меня есть свой метод поедания груш. Сначала я объедаю по кругу верхушку, а потом поднимаю грушу, чтобы она висела надо мной как лампочка, и, запрокинув голову, подбираюсь к толстенькой нижней части. И вот, когда я так стояла, я заметила молодого человека, смотревшего на меня очень пристально. Я бы и внимания на него не обратила, если бы не его изумленный и какой-то слишком откровенный взгляд. Он выглядел так, будто только что с неба свалился. Его и мужчиной-то еще нельзя было назвать; это был мальчишка, одетый по-взрослому. На нем быта шляпа. И не простая: почти цилиндр, с широкими полями.

Мне показалось, что шляпа очень довольна, что ей удалось найти такую голову, которая все время будет неукоснительно ходить по прямой, напролом через любые водоемы и буреломы, и через маленькие сомнения, которые окружают со всех сторон. И только я стала погружаться в смутно-завистливые переживания, вызванные уверенностью этой шляпы, как вдруг заметила под шляпой взгляд мальчика — ее хозяина, — который тоже меня рассматривал, и тогда я ему улыбнулась и сказала, что я смотрю на его шляпу. Его лицо осветила улыбка изумления, и он опустил глаза. Я швырнула огрызок груши на рельсы. Я подумала, что это часть его вероисповедания — вот так стоять в испуге и изумлении, в черном пальто и черной шляпе. Он раскачивался, вставая то на носки, то на пятки, и его пальто тоже раскачивалось взад и вперед, и я вдруг забеспокоилась, что разговор о шляпах, возможно, был с религиозной точки зрения неуместным. Через некоторое время он снова посмотрел на меня.

— Вы замужем? — спросил он.

Я вытерла рот тыльной стороной руки.

— Замужем? Нет. А вы женаты?

— Нет. — Он покраснел, сложил руки за спиной и уставился на свои ботинки. Они сияли так же, как его шляпа. Потом он снова поднял глаза на меня. — Вам следует выйти замуж.

— Почему это следует?

Я внимательно на него посмотрела. Сама мысль, что мне следует выйти замуж, мне не очень понравилась. Он ничего не ответил. Я понаблюдала за ним какое-то время, а потом отвернулась, расправила платье и прислонилась спиной к стене, так, чтобы мои новые серебряные туфельки слегка выглядывали из-под подола. Я не собиралась продолжать этот разговор, в любом случае он был каким-то дурацким. Мальчик был похож на квакера или на какого-нибудь персонажа из «Маленького домика в прериях», так что он вообще мог понимать?