Как СМЕРШ спас Москву. Герои тайной войны

«Я думаю, что мы скоро приедем на родину, мы давно этого заслужили. Будешь удивляться, когда я тебе пишу, что наших осталось очень мало. Имеются слухи, что нас скоро сменят. Мы здесь воюем против партизан. Здесь плохо, я хотел бы лучше быть на фронте. Я теперь в одной деревне вблизи Вязьмы. Дороги занесены снегом, который достигает до живота». (Из письма ст. ефрейтора Шумана к девушке в Германию. 6.1.1942 г.)

«Нахожусь в деревне возле Вязьмы. Был на передовой, но заболел, и меня отправили. Геллер, будучи в дозоре, убит. Здесь много партизан… У нас ужасные потери, даже описать тебе не могу. Мы три раза получали пополнение. Я был бы рад покинуть Россию… Я у одного русского достал себе валенки, иначе я бы отморозил ноги. Такого Рождества я больше не хочу, в первый день праздника мы строили убежище, кушать ничего не дали, водки тоже нет». (Из письма ст. ефрейтора Шумана другу на фронт. 27.2.1942 г.)

«Хотя мы не на передовой, но у нас тоже нелегкое задание. Русские пытаются всеми средствами перерезать нам коммуникации – железную дорогу и автостраду, что они делают высадкой парашютистов и партизанами. Наша задача их уничтожить. Представьте себе, что кто выходит в разведку, очень часто не возвращается… У нас мало надежды, что мы скоро покинем Россию». (Из письма ефрейтора Гаймриха к брату в Германию 27.2.1942 г.)

«Мы уже 8 недель не мылись и не брились. Ты не можешь представить, как я выгляжу. Я похож на старого моряка, но самое ужасное – это вши. Если бы ты знала, как они нас измучили. Ежедневно я щелкаю по 100 штук. Иногда совершенно нет времени заниматься ими.

Многие из моих товарищей убиты. Это не удивительно, так как в течение 8 недель находимся на передовой и не имеем отдыха».

(Из письма солдата родным в Германию. 19.2.42 г.)

«Сейчас у меня катар. Зимой все можно получить. Дорогой Ганс, ты еще ничего не отморозил? Мы об этом очень много слышали. Шари Георг отморозил себе руки и ноги и находится в лазарете в Вене». (Из письма от родных на фронт. 8.1.1942 г.)

«Война в России еще долго будет продолжаться. Желаю Вам как можно скорее окончить войну. Как много отмороженных. Это просто ужасно». (Из письма ефрейтору Ресгер от родных.)

«Насчет того, что сейчас у нас оживление, но без продвижения вперед – вполне понятно в такую зиму. С продовольствием становится все хуже. В настоящее время очень многие призываются в армию». (Из письма ефрейтору Шипк от родных. 22.2.42 г.)

«Мадам Ацген рассказала мне, что вчера опять прибыл полный поезд с солдатами, обмороженными на Восточном фронте». (Из письма жены ефрейтору Гшайдлену. 6.1.42 г.)

«Ты, вероятно, много пережил на Восточном фронте, я в этом уверен. Когда уже кончится вся эта гадость. Меня больше всего огорчает то, что мы напрасно отдаем свою молодость такой жизни. Все это могло быть иначе на свете». (Из письма ефрейтора Иозефа Эмиль с Северного фронта к ефрейтору Фаулиштро – 16.2.42 г.)

«Все без исключения теперь мобилизуются. К весне будет 3 миллиона новых солдат. Ничего удивительного, нам нужно много солдат во Франции, в России, можно ожидать нападения со стороны Англии. Когда уже эта война окончится?» (Из письма жены к солдату Шварценбену – 16.2.42 г.)

Подобных писем было очень много. Как говорится, во время общественной неурядицы каждый равнодушный становится недовольным, каждый недовольный – врагом, каждый враг – заговорщиком. Из таких людей в Германии рождались те, кто осмелился из-за безысходности уничтожить летом 1944 года в ставке «Вольфшанце» основной генератор развязанной Второй мировой войны – Адольфа Гитлера. Нашему военно-политическому руководству, а также военной разведке подобная информация давала возможность иметь более четкое представление о положении в стане противника.

«Снег» против «Тайфуна»

В войну во имя спасения Москвы работали все службы НКВД. Хочу остановиться на одной из самых засекреченных чекистских операций под кодовым названием «Снег», позволившей Сталину принять окончательное решение о снятии с дальневосточных рубежей нескольких десятков дивизий, стоящих против Квантунской армии в ожидании ее нападения.

Начало 30-х годов.