Как снять сглаз и порчу

В теле человека икота, как правило, находится «где-то в животе», но есть и варианты (в кишечнике, по всему телу). В одном носителе может быть две икотки, но одна из них должна быть изгнана. Икота способна говорить или издавать различные звуки (гавкать, кричать «ыы»). Иногда икота начинает говорить спустя некоторое время после порчи. Самый длительный зафиксированный срок – тридцать два года. Иногда икотка начинает говорить только в том случае, если попытаться ее изгнать или напоить кобыльим молоком.

Икота часто заставляет человека совершать несвойственные ему поступки: ругаться, пить вино, есть пищу, которая вредит здоровью носителя. Икота полностью контролирует жизнь порченого человека. Зафиксированы следующие, присущие икотке, привычки и предпочтения: любит темноту, не воспринимает крещеную еду, белое вино (пьет, только красное), мед (так как он «святой»), водку (так как она горькая), чеснок, лук, перец, хрен, редьку, полынь. Икотка не любит молитвы; боится, если показать кукиш со словами «тебе фигу, мне силу»; боится веника, если его кладут на тело; соли, пережаренной с молитвами, кочерги, если ею очертить круг; святой воды с молитвой и солью, особенно четверговой (освященной в Великий четверг перед Пасхой); не любит красную одежду и красное постельное белье. Зафиксировано также, что икотке не нравится, когда делают массаж или водят по телу человека ножом.

Икотка может прорицать будущее, находить потерянные вещи и пропавших людей. После смерти носителя икотка, по поверью, не умирает, а вселяется в родственника или знакомого. Если умершего перекрестить, то бес умрет вместе с ним или уйдет в землю. Оберегом в этом случае также могут служить молитва, нательный крест, красная ленточка, которую нужно надеть на шею. Излечение икотки возможно, как правило, при помощи колдуна, наславшего порчу, или более сильного колдуна. Однако в рассказах встречаются случаи излечения икотки в церкви.

Облегчению болезни, по представлению местных жителей, способствуют молитва, святая вода, крестное знамение, а также, что особенно интересно, гипноз и уринотерапия. Таким образом современные реалии проникают в архаическую модель и органично в ней сосуществуют.

Как правило, икотка – явление индивидуальное, однако зафиксированы явления «коллективной порчи» во время уборочной, где жертвами заболевания становились и мужчины (в том числе начальство). Таким образом, в верованиях людей сохраняется представление о единстве мира реального и ирреального, между которыми нет четкой границы.

В земной женщине живет существо потустороннее, и этот факт воспринимается как нечто обыденное.

С одной стороны, икотка, как вид порчи, типичное языческое явление, с другой стороны, ее изгоняют как силой колдовства, так и по-христиански: молитвой, крестным знамением, святой водой.

Заговор от заикания

Наговорите на воду, пусть больной пьет, а вы слегка бейте правой ладонью его по спине и читайте то, что на воду наговорили, снова, но про себя.

Речь Господева чиста. Господевы уста говорят, не сбиваются, слова не прерываются, так и ты, раб Божий (имя), говори, не сбивайся и не прерывайся икотой, маетой. Аминь.

Целительные силы природы

Среди профилактических, а отчасти и лечебных средств до сих пор не утратил своего значения огонь, с древнейших времен бывший предметом поклонения. Вера в его целебные и очищающие свойства прослеживается со времен индоевропейцев (бог Агни – это и есть огонь), хотя, безусловно, гораздо древнее.

В случае обширной эпидемии на селе народ в старые времена предпринимал общественную меру: собирались все жители на улицу и по способу первобытных людей, трением бревна о бревно, вытирали «святой огонь». Через разведенный небольшой костер переходили все здоровые, а потом переносили и больных (Новгородская обл.).

В некоторых местах обряд этот в целях профилактики свершался ежегодно. Еще недавно день, когда происходило вытирание «святого огня», включался в число праздников и назывался «заповедание». Процедура получения огня происходила в торжественной обстановке.

В назначенный день крестьяне собирались на улицу или на деревенскую площадь, приносили два сухих бревна, одно клали на землю, а к другому приделывали по концам ручки, как у пилы, и терли, словно пилили дрова. Когда одни уставали, их сменяли другие.