Как создавалась Библия

Возьму царство из руки сына его и дам тебе из него десять колен; а сыну его дам одно колено, дабы оставался светильник Давида, раба моего, во все дни перед лицом моим, в городе Иерусалиме, который я избрал себе для пребывания там имени моего.[81]

Согласно девтерономической традиции завета, даже если царь из дома Давидова оступается с правильного пути, трон, царство и его столица (Иерусалим) остаются незыблемыми вовеки.

Об этом факте девтерономический историк напоминает нам несколько раз. Рассказывая о Ровоаме, внуке Давида, и Авии, правнуке Давида, он критикует этих царей. По его словам, им недоставало Давидовой верности. Тем не менее, он считает, что они удержали царство, поскольку таковы были условия завета с Давидом:

Авия… ходил во всех грехах отца своего, которые тот делал прежде него, и сердце его не было предано Яхве, Богу его, как сердце Давида, отца его. Но ради Давида Яхве, Бог его, дал ему светильник в Иерусалиме, восставив по нем сына его и утвердив Иерусалим.[82]

А вот что говорит девтерономический историк об Иораме, одном из правнуков Давида:

…и делал зло в очах Яхве. Однако ж не хотел Яхве погубить Иуду, ради Давида, раба своего, так как он обещал дать ему светильник в детях его на все времена.[83]

Тема вечного завета с Давидом интересна сама по себе, но в данном случае мы вспоминаем о ней в связи с загадкой, которую она создает в девтерономической истории. Согласно выводам Мартина Нота, девтерономический историк написал историю народа от Моисея до завоевания Иудеи вавилонянами. Во время этого завоевания вавилонский император убил детей давидического царя Седекии, а его самого ослепил и отправил в цепях в Вавилон. Давидическое царство пало. Возникает вопрос: почему девтерономический историк, который видел свержение царя, написал в своем сочинении, что Яхве никогда не отнимет царский престол в Иудее, даже если царь собьется с истинного пути, будет «делать зло в очах Яхве» и его «сердце не будет предано Яхве»? Почему человек, который видел падение царства, написал в своем сочинении, что царство будет вечным} Ведь эти обещания — не образные и апокалиптические указания на отдаленное мессианское будущее (как впоследствии в иудаизме и христианстве). В отрывках, посвященных завету с Давидом, речь идет именно о незыблемости конкретных царей на престоле существующего царства. Как можно было написать такие вещи после 587 года до н. э.?

Первая редакция

Эти вопросы были поставлены в 1973 году американским библеистом Франком Муром Кроссом из Гарвардского университета.[84] Кросс рассудил, что едва ли человек, бывший свидетелем гибели государства, станет говорить о вечной незыблемости этого государства. Кросс также отметил другие данные в пользу того, что девтерономический автор работал до гибели Иудейского царства.

Кросс отметил важность деталей, которые указывались и предыдущими исследователями. Девтерономический историк иногда пишет, что то-то и то-то существует «до сего дня», причем существовать оно могло только до падения царства. Какой смысл имело говорить подобные вещи, скажем, в 560 году до н. э., если после 587 года все было иначе? Например, 3 Цар 8:8 упоминает о шестах, которые использовались для переноски ковчега. Этот стих сообщает, что шесты были помещены в Храм Соломонов в день его посвящения и остаются там «до сего дня». Какой резон было давать такое указание после того, как Храм был сожжен? Могут ответить: автор лишь переписал хронологическое указание из своего источника. Но зачем он это сделал? Почему не убрал фразу, более не соответствующую действительности?[85]

Кросс предложил следующее решение этих противоречий: существовали две редакции девтерономической истории. Первоначальная версия была написана в правление царя Иосии. Это позитивный и оптимистический рассказ об истории нации, подчеркивающий незыблемость дави-дического завета. Автор явно верил, что государство будет процветать при Иосии и сохранится в будущем. Однако после смерти Иосии, крайне неудачных правлений его сыновей и падения царства, первоначальная версия национальной истории устарела. В свете трагических событий ее оптимизм выглядел едва ли не издевательством. Поэтому после гибели Иудейского царства (587 до н. э.) была создана новая версия истории.