Как создавалась Библия

Вопросы для большинства читателей далеко не праздные, независимо от того, носит ли их интерес к Библии религиозный, нравственный, литературный или исторический характер. Когда люди изучают какую-либо книгу в школе или университете, они обычно узнают нечто о жизни автора, что позволяет им лучше понять эту вещь. Не говоря уже о сложных литературоведческих вопросах, есть очевидные взаимосвязи между биографией автора и миром, который он описывает в своих произведениях. Возьмем художественную литературу: большинство сочтут важным, что Достоевский жил в России XIX века, был глубоко незаурядным православным христианином, а также эпилептиком (ср. эпилепсию в романах «Идиот» и «Братья Карамазовы»); или что автор детективов Дэшил Хэммет был в свое время частным сыщиком; или что Джордж Элиот — псевдоним, за которым скрывается женщина. Или нон-фикшн: огромное число людей задается вопросом, что за человек был Фрейд и до какой степени в его теориях отражен личный опыт. Или Ницше: интерпретаторы учитывают и его безумие, и его отношения с Лу Саломе, и его подчас странное влечение к Достоевскому.

Для нас это столь естественно, что нельзя не поражаться почти полному отсутствию соответствующей информации о Библии. Без нее Библию полностью понять невозможно! Жил ли автор того или иного библейского текста в VIII веке до н. э. или V веке до н. э.? В зависимости от этого мы будем решать, понимать ли то или иное использованное им выражение в соответствии с его значением в VIII веке или V веке. Опять же, был ли автор свидетелем событий, о которых он рассказывает? Если нет, откуда он узнал о них? Пользовался ли он письменными источниками или старыми семейными рассказами? Или, возможно, реконструировал события в соответствии с божественным откровением? Или полностью их выдумал? И в какой мере события его собственного времени повлияли на его изложение? Писал ли он, желая создать священный и авторитетный текст?

Такого рода вопросы подводят к пониманию того, что значил данный текст в библейском мире. Однако здесь возможность и для нашего времени: чем лучше мы — как верующие, так и неверующие — будем знать людей, которые создали Библию, и факторы, сопутствовавшие ее созданию, тем глубже мы будем ее понимать.

Пятикнижие Моисеево

Это одна из древнейших в мире загадок. Толкователи ломают голову над ней практически с самого возникновения Библии. Однако началось все не с исследования авторства. Просто отдельные люди стали задавать вопросы о проблемах в библейском тексте. Это положило начало настоящей детективной истории, которая растянулась на века: мало-помалу «сыщики» вычисляли один за другим ключики к происхождению Библии.

Сначала возникли вопросы о первых пяти книгах Библии: Бытия, Исхода, Левит, Чисел и Второзакония. Вместе взятые, они именуются Пятикнижием или Торой (по-еврейски «Тора» значит «учение»). Более полное наименование —

Пятикнижие Моисеево. Моисей — главный персонаж большей части этих книг, и древняя иудейская и христианская традиция полагала, что Моисей и написал их (хотя само Пятикнижие нигде не говорит об авторстве Моисея).[4] Однако предание о Моисеевом авторстве стало вызывать трудности. Люди заметили противоречия в тексте. Скажем, сначала излагается одна последовательность событий, а потом — другая. Или сначала говорится, что чего-то было два, а потом — что этого было четырнадцать. Или сначала некие действия приписываются моавитянам, а потом они же — мидианитянам. Или Моисей идет в Скинию перед тем, как начинает ее строить.

Было также подмечено, что Пятикнижие включает информацию о событиях, которые не могли быть известны Моисею, или вкладывает в его уста слова, которые он едва ли мог произнести. Например, оно сообщает о смерти Моисея. Или говорит, что Моисей был «смиреннейший из всех людей на земле» (Числ 12:3), — однако едва ли смиреннейший человек на земле сказал бы о себе такое.

Поначалу доводы против Моисеева авторства отвергались. В III веке н. э. христианский автор Ориген критиковал тех, кто сомневался в единстве и Моисеевом авторстве Пятикнижия. Раввины, жившие после завершения Еврейской Библии (Ветхого Завета), также объясняли проблемы и противоречия в рамках традиции: противоречий на самом деле нет, и они лишь кажутся таковыми. Что касается упоминаний о неизвестных Моисею событиях, они объяснялись пророческим даром Моисея. И так продолжалось до самого Средневековья. Средневековые библейские комментаторы (например, Раши во Франции и Нахманид в Испании) умели ловко примирять противоречия. Однако в средневековый период появились и ответы на старые вопросы с новых позиций.

Шестьсот лет исследований