Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома. Том 2

Скажете, невозможно забраться в четырехлитровую банку? Скажете, горлышко у банки хоть и широкое, но не настолько? Ха! На это я вам скажу вот что: я не только ухитрился забраться в банку, но потом еще и повернулся внутри так, чтобы высунуть голову наружу! Коты могут все. А если что-то коты не могут, на самом деле они просто не хотят это делать.

Я сплел только два заклинания. Первое оторвало крышку, будто поработал знаменитый цирковой силач Шварни Цинеггер10, а второе помогло мне слегка уменьшиться и удлинить шею, чтобы просунуть ее в банку и полакомиться запретным плодом. Думаю, выглядел я в этот момент довольно странно, и если бы вдруг мисс Кешью вздумалось зайти на кухню, ее точно хватил бы удар.

Проглотив первый кусочек, я подумал, что умер и попал на небеса. Вкус был просто фантастический! О да, эти люди королевской крови знали толк в еде. Я проглотил еще кусочек, и еще два, а потом еще, и еще… Так я все глубже опускался в банку, и в один прекрасный момент, когда стекло больно упиралось мне в плечи, а я так старался дотянуться до последних кусочков, я случайно перешел во второе кошачье состояние11 и провалился в банку. Опомнился я только когда от перехлестки не осталось и чешуйки. Рыбы в банке больше не было, зато был я – наиглупейшая ситуация.

Я изловчился перевернуться с головы на лапы, высунул голову наружу и только собрался достать остальные части себя – как вдруг мои уши различили тихий звон, с которым кварки перемещались по струнам, и я почувствовал, как стенки банки сжали меня со всех сторон, так что даже не продохнуть, а горлышко впилось в шею, словно капкан. Мое последнее заклинание почему-то перестало действовать. Ладно, не беда, ведь все можно решить другим заклинанием, верно? Только вот я не мог пошевелить ничем, кроме усов, глаз и ушей, а уж о том, чтобы произнести нужные звуки, не было и речи: я мог только невразумительно мычать, как какой-нибудь монах на медитации.

И вот я сидел в банке, сытый и довольный с одной стороны (ниже шеи) и не очень довольный с другой (выше шеи). Я покорил новую высоту – вернее, глубину, но вдруг оказалось, что игра не стоила свеч. Голова снаружи посмотрела на всего остального меня, сдавленного стеклянными стенками, и задалась вполне понятным вопросом: а как теперь все это вытащить?

Тем временем мир издевался надо мной, будто только и ждал удобного момента, когда я окажусь в беспомощном положении. У меня над головой был крючок, и на нем висела связка чеснока. И что вы думаете? Каждый зубчик выглядел таким острым и довольным, словно пересмеивался с дружками. На столе стояла чаша с фруктами – все яблоки отвернулись от меня, а одно даже имело наглость показать мне черешок! Готовый взорваться от ярости, я отвел глаза – и мой взгляд упал на фартук мисс Кешью. Он висел на вешалке и как будто ничего такого не делал, но если присмотреться, его складки и большой карман образовывали торжествующую усмешку.

Судьба в эту ночь была безжалостна ко мне. Словно решив, что этих унижений недостаточно, она нанесла мне сокрушительный удар в самое сердце. Из маленькой дырки в стене, которую я даже не заметил, выползла мышь, посмотрела по сторонам и, не увидев угрозы, пролезла в щель под дверью, ведущей в погреб – не иначе как разорять припасы мисс Кешью, до которых не добрался я.

От бессилия у меня задергались щеки. Это было слишком! Сидеть и просто смотреть, как вокруг тебя пляшет жизнь, а ты, словно узник, заключен в эту банку… Я издал протяжный стон, очень тихий, похожий скорее на писк той самой ненавистной мыши, чем крик великого титана, попавшего в коварную ловушку. Услышав мой стон, заплакал бы даже черствый сухарь. К счастью, такой сухарь как раз оказался поблизости.

Мои чуткие уши встрепенулись от шагов, сердце подпрыгнуло в горло и чуть не придушило меня. Это был дворецкий – кто еще, в такой-то час! Он страдал от бессонницы, отчего вел образ жизни, которому позавидовала бы летучая мышь. Весь ночной замок был в его распоряжении. Порой он выходил в сад и выполнял роль плохого садовника (потому что хорошего садовника у нас пока не было). Порой бродил по замку, словно привидение (только что цепями не гремел). У нас с мистером Мониглом сложились напряженные отношения с того самого момента, когда он случайно наступил мне на хвост, а я как будто случайно разодрал его любимый фрокель. Но слушая его шаги из плена банки, я радовался, как бездомный котенок, к которому протянули теплые руки.

Чтобы дворецкий не вздумал пройти мимо, я замычал что было мочи – вышло не очень-то громко, но этого хватило. Шаги повернули в нужном мне направлении, и наконец дворецкий заглянул в кухню. Он обвел комнату подозрительным взглядом, но не заметил меня и уже был готов уйти. К счастью, я успел выдавить жалкое «Мяу!», истратив последний воздух, что еще оставался в моих легких.

– Флом? – удивился дворецкий. Вы когда-нибудь видели, как удивляется каменная статуя? Отлично. Значит, вы можете живо представить себе удивление мистера Монигла.