Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома

– Звучит заманчиво, – кивнул барон. – О, Эпл, ты очень кстати! Познакомься с нашим дорогим гостем Алукардо Гавальди. Он приехал из самой столицы, чтобы придать этому запустению хоть какой-то блеск.

Пока Эпл пытался восстановить дыхание после бега, мистер Гавальди коротко кивнул в знак приветствия. То же сделало перо на его шляпе, только оказалось приветливее и опустилось пониже.

– Праздничных дел мастер, – добавил праздничных дел мастер, задрав подбородок. – У нас в Кавальте это новейшая профессия – вы, должно быть, наслышаны. Впрочем, скорее всего, нет: новости в такую, хм, отдаленность от центра нередко запаздывают. Так вы, господин, будете…

– Это Эпл, наш садовник, – представил его сэр Барни.

Алукардо Гавальди заметно расслабился, словно его подбородок сняли с крючка.

– А, садовник. – Он смерил Эпла взглядом, как будто подбирая для него место на полке. Отвернулся.

Эпл наконец отдышался и заговорил с хозяином:

– Сэр, я тут краем уха слышал, что вы собираетесь покрасить деревья…

– Правда? Но это неправда!

– Правда? Отлично!

– Правда! Я не собираюсь красить одни деревья – это было бы чересчур просто, ты не находишь? – хохотнул барон. – Алукардо предложил покрасить и деревья, и кусты, и даже пруд.

– Пруд? – удивился Эпл.

– Вода цвета вина на закате будет смотреться здесь просто чудесно, – промолвил праздничных дел мастер из-за плеча, затем повернулся к сэру Барни: – Сэр, при всем уважении, я не совсем понимаю участия садовника в нашей беседе. Планы такого рода лучше держать в секрете от прислуги, чтобы действительно получился сюрприз для гостей.

Эплу вдруг очень сильно захотелось жахнуть этого щеголя сломанной лопатой. Пока сэр Барни открывал рот, чтобы ответить, он заговорил:

– Сэр, при всем уважении, но я не понимаю, как вы можете позволить этому… кому-то прийти в Клубничную Лавину и испортить тут все. Краска убьет деревья и кусты, отравит пруд и землю. Сэр, вы же не хотите погубить живые создания ради какого-то праздника?

– Какого-то праздника, молодой человек? – возмутился Алукардо Гавальди. – Какого-то праздника??

– Ну, не какого-то праздника, конечно, но…

– Это не какой-то праздник! – перебил мастер, выпучивая глаза и закатывая брови за шляпу, чтобы, вероятно, подчеркнуть, как он оскорблен. – Это не просто праздник! Это большой, знаменательный фестиваль важной персоны! Это… – Тут он запнулся и повернулся к барону. – Сэр, а какой по счету это ваш день рождения?

Барон сделал вид, что не заметил вопроса, а затем сделал вид, что не замечает и своего гостя, и отвернулся к Эплу.

– Это очень похвально, что ты заботишься о благополучии Клубничной Лавины, Эпл. Это замечательно!

– Значит, вы передумали, сэр? – обрадовался юноша.

– Не говори глупостей. Вирджиниус Барни никогда не меняет своих решений. Не так он воспитан! Но поскольку ты проявил такую заботу, то сам и возьмешься за это.

– Сэр? – не понял садовник.

– Покрасишь деревья, кусты и пруд. И в самом деле, кто сделает это лучше, чем ты?

– А еще будет красиво нарисовать ваш вензель на том лугу, – вставил Алукардо Гавальди, указывая тростью на луг, где паслись козы. – Только представьте: золотые буквы В и Б в изящном сплетении узоров на зеленом фоне. Что скажете, сэр?

– Что скажу, Алукардо? Великолепно! – Он хлопнул мастера по спине, отчего на шляпе снова качнулось перо. – Слышал, Эпл? Мой вензель золотом на лугу – каков замысел, а?

Садовник попытался вежливо объяснить, что любой замысел, родившийся в голове праздничных дел мастера и выходящий из его уст, лучше всего было бы засунуть обратно тем же способом и еще вставить пробку и запечатать ее, чтобы уберечься от новых замыслов. И пускай Эпл сказал не совсем это и не совсем такими словами, его тон подразумевал именно их. Судя по тому, как мастер надулся, он все понял. Проблема была в том, что ничего не понял барон.

Вместо того чтобы прислушаться к голосу разума (который в эту минуту говорил устами садовника), сэр Барни решил, как обычно, послушать голос лести (которым в эту минуту вещал Алукардо Гавальди). В конце концов, барон не врал: он никогда не менял своих решений, а поддаваться лести он решил еще в детстве. В итоге Эпл узнал, что завтра же с утра примется за большую покраску растений в поместье, чтобы управиться за день. А если растения потом умрут, жизнерадостно сообщил сэр Барни, это не беда, ведь так просто посадить новые.

Вдобавок ко всем радостям этого дня Эплу подбросили еще одну работенку: установить бронзовые светильники по периметру пруда, поскольку Алукардо Гавальди считал огненные отсветы на винного цвета воде «весьма и весьма роскошными», что позволит подчеркнуть важность барона (а барон любил подчеркивать свою важность).

Перетаскивая изящные, но безбожно тяжелые светильники из сарая на берег пруда, Эпл потел, кряхтел и припоминал хлесткие словечки, которыми его обсыпал пару дней назад кузнец, чтобы обсыпать ими Авокадо Гавальди (как он обозвал его про себя).