Как спасать принцесс # 1. Волшебник Лагрикома

Все смешалось в доме Вирджиниуса Барни. Все смешалось в тускнеющем сознании его единственных обитателей, которые стремились поскорее убраться отсюда. Все смешалось в складках шторы, одной на двоих. Как пела скальдесса Пастинака, «смешенье рук, смешенье ног, судьбы смешенье».

То ли садовник поддерживал барона, то ли барон привалился к нему, чтобы не дать ему упасть, – так они подступились к лестнице (на этот раз настоящей) и стали спускаться. Сквозь дым и шум огня за спиной до их ушей долетали звуки, кружась по пути хлопьями пепла, и медленно, медленно, как бы нехотя, складывались в хриплые слова:

– Скажи мне, мой мальчик, это ведь не ты меня ограбил? Такой хороший парень, мне бы не хотелось расстраиваться.

– Нет, сэр, не я.

– Я так сразу и подумал, ни минуты в тебе не сомневался. Я ведь столько для тебя сделал, ты бы со мной так не поступил.

– Конечно, сэр.

– Но кто тогда? Кто посмел предать меня самым гнусным образом?

– Не знаю, сэр. Вам придется над этим поразмыслить.

– О да, мой мальчик, будь покоен: я уж поразмыслю. Эпл? Эпл?

– Да, сэр?

– Откуда у тебя рог?

– Рог?

– У тебя рог вырос. – Сэр Барни неопределенно махнул рукой. – Как у единорога, длинный такой, серебристый.

– О. – Эпл ощупал лоб. – Откуда?

– Да где-то там.

Еще пару ступенек преодолели в молчании.

– А вот это странно, – удивился садовник.

– Что странно?

– Что у вас пар из пятачка да копыта вместо тапочек. Куда делись ваши тапочки с помпонами, сэр?

– А я почем знаю? Потерял, видимо… Студемура нет, ты мне не помогаешь…

– Ну как же, я тащу вас…

– Не помогаешь, не спорь. И это я тебя тащу, тощее ты создание. – Барон покачнулся. – Эпл…

– М?

– У меня в глазах темнеет что-то совсем…

– Я вас почти не слышу, что?

– Темно, говорю, вижу с трудом…

– Не слышу я вас, хоть вы что…

– Мир кружится, так кружится, вертится, вокруг и вокруг… Эпл, кажется, я сейчас упаду…

– У вас такой вид, будто вы собрались отрубиться, сэр. Не надо. Потерпите еще немного.

– Дышать… нечем… не видно…

– Если вы что-то говорите, я все равно не слышу. Похоже, я сам сейчас грохнусь. Ну-ка держитесь!

Эпл успел поймать падающего хозяина и каким-то чудом не уронил его. Они балансировали на краю ступеньки где-то на последней трети лестницы, но Эпл не заметил этого: его чувства отключались одно за другим, словно кто-то у него в голове задувал свечи. Рев огня и стоны сэра Барни превратились в неразличимый шум где-то вдалеке. Круглое красное лицо хозяина подернулось дымкой, видимый мир сжался по краям, словно Эпл смотрел на него через трубку, перед глазами мелькал целый рой черных мошек…

Лицо барона вдруг стало заваливаться, и Эпл решил, что чувства совсем его оставляют и он падает. «Так вот что такое обморок», – мелькнуло в его гаснущем сознании. Но лицо барона продолжало клониться набок, а стены оставались стоять как стояли. Значит, это не Эпл падал, а снова барон. Эпл прислонил его к перилам, высвободил руку и отвесил ему такую затрещину, какой гордилась бы любая оскорбленная дама: звонкую, крепкую, а главное – отрезвляющую.

– За что-о-о??? – возопил барон.

– Вы балбес и толстяк, тетка ваша уродина, а замок у вас – я видал у свиней хлев побольше.

– Что-о-о? ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ, НАГЛЕЦ!..

– Вот-вот, догоняйте.

Эпл запрыгал вниз по лестнице, как проколотый, продавленный, разошедшийся по швам, сдутый до складок мячик. Его безумная усмешка сверкала ярче огня: отвесить пощечину барону – таким не каждый мог похвастаться. Сквозь дым своего сознания он лишь надеялся, что барон не примет его слова близко к сердцу, он же просто спасал ему жизнь и не имел в виду ничего такого.

Сэр Барни бросил прощальный взгляд на съедаемую пламенем роскошь, утер то ли слезу, то ли пот и поспешил за своим нахальным работником.

И вот случилось то, на что они и не надеялись надеяться. Спасение. Они протиснулись сквозь печку горящих дверей и не успели глотнуть свежего воздуха – как на них выплеснули из ведра воду. «Ну, во всяком случае, это вода», – подумал садовник, вытирая лицо.

Глава 8 Плакучая ива льет слезы

Подобно тому как рассыпаются горы, в жизни каждого замка рано или поздно наступает момент, когда его ровняют с землей. Подобно тому как восходит солнце, каждого барона однажды озаряет горькая истина: не все в этом мире можно купить (хоть и очень многое). Подобно потревоженному жаложуку23, каждого садовника можно довести до той грани, за которой его руки оставят садовые ножницы и тяпку, чтобы взять топор и пилу.

Сэр Барни и Эпл вывалились за порог горящего замка – и оказались в водовороте суматохи. Люди кричали, гудели, причитали, бегали, махали руками, натыкались друг на друга и продолжали кричать, бегать и махать. В отсветах огня мелькали ведра с водой: кто-то их приносил, кто-то хватал и выливал.