Как справиться с самой собой

– Это надо?! Так, гад ползучий, над женой потешается! Сам где-то, зачем-то… а ты должна по нему, видите ли, скучать и сохнуть! Ух, добраться бы до него и вывести на чистую воду. Нет, какая уверенность в себе, какое самомнение! Но ты молодец. Справилась на отлично. Нисколько в тебе не чувствовалось волнения или растерянности. Даже я не смогла бы так. Ты была сама непробиваемость. Молодчина! Я бы даже сказала, что открыла в тебе, Люся, что-то новое. Точно, ты меня удивила. Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся.

– Хм! Скажешь тоже! – Пожала я плечиком, вроде как с несогласием, а сама вдруг поняла, что мне от ее слов сделалось приятно, и еще почувствовала что-то сродни облегчению. – Что дальше станем делать? Ну, не показала я виду, что места себе от тревог и разгорающейся ревности не нахожу, а дальше что?

– А что бы ты сама хотела? Не страшно тебе, к примеру, будет узнать, что у него есть любовница? Или и того хуже, что завел себе вторую семью и потешается на досуге. То с одной, то с другой, а то и с третьей! Ответь мне, Людмила!

– Страшно. Очень. – Честно ей сказала то, что было на душе, и еще зябко поежилась, как если бы уже все узнала, и сердце мое превратилось в кусок льда. – Мне бы, Алла, лучше удостовериться, что у него действительно есть тяжелый пациент, и он с ним возится. Днем устает до чертиков, а ночью ютится на больничном диванчике и по нам с Полинкой вздыхает.

– Ты сама-то в это веришь?! – Глянула она на меня как на больную, причем как если бы у меня была тяжелейшая черепно-мозговая травма. – Горе ты мое!

– Нет, но помечтать-то, могу… Ты как меня спросила? Что бы я хотела?! Каков вопрос, таков…

– Так! С тобой все ясно. – Не дала мне закончить и решительно придвинулась к столу. – И так, мы с тобой решаем вывести твоего благоверного на чистую воду. Я правильно все понимаю? Решено. А теперь у меня к тебе, подруга, еще один вопрос. Это на всякий случай, чтобы потом не говорила, что я одна кашу заварила, а твоего желания и разрешения рушить твои иллюзии не было. Ответь честно, что говорит тебе твоя интуиция, изменяет тебе твой муж?

Я, все же, с ответом не спешила, взяла минуты три на обдумывание. Но потом с тяжким вздохом вынуждена была качнуть головой утвердительно.

– Думаю, что да.

– А нет ли у тебя, моя милая, каких подозрений?

– Нет. – Тут ответила быстро, и еще широко распахнула свои васильковые глаза, уж больно интонации у Алки были многообещающими. – Неужели, у тебя они есть? Или прямо так вот сейчас и скажешь, что знаешь значительно больше, чем делала только что вид?

– Не скажу, Люся, не скажу. Но кое-что подозреваю. Минутку. Где мой телефон? Так, вот он. Где тут нужный номер? Алло! – У меня, глядя на подругу, теперь еще в пару к глазам-блюдцам прибавился и открытый до неприличия рот. – Привет! Ничего, что я так поздно звоню? Это хорошо, что так. Чего звоню? По делу, важному очень. Ты это, позови мне к телефону Игоря, пожалуйста, он мне позарез нужен. Эй! Что замолчала? Онемела там совсем?! Игоря, говорю, позови! Да быстрее, давай! Как какого? Того самого! Зови, давай, не стесняйся. Что? Я с ума сошла? Почему это? Зачем так орать?! Вот, зараза!

Алка нажала отбой и сидела передо мной вся нервная и недовольная. Какая я была со стороны, не бралась ответить. Но было мне, ох как, плохо. Онемение мое и окаменение длилось, правда, недолго. Как только почувствовала кровоток в конечностях, так вскочила на ноги, шустро обежала стол и попыталась выхватить у Алки ее мобильный.

– Дай сюда телефон! Дай, кому говорю! Я должна знать, с кем ты сейчас разговаривала. Немедленно отдай!

– Тихо, тихо. Не надо так реагировать. Это была только лишь провокация с моей стороны. Неудачная!

Между нами завязалась борьба. Мне позарез надо было узнать имя абонента, а Алка решила мне его не показывать. Но моя решимость и напор перевесили. Посмотреть на нас со стороны, можно было заиметь шок. Мы дрались. Молча, не издавая не единого звука, но шоу было еще то.

– Держи, держи! – Разжала, наконец, Алла пальцы. – Я бы тебе и так все рассказала. Зачем так налетать?! Не могла просто спросить? Теперь синяки будут. У тебя, кстати, тоже.

Она надула губы, вжалась в угол и сидела, потирая то запястье, то плечо, а то скулу. Мне было не до личного осмотра повреждений. Мое внимание целиком перекинулось на ее телефон.

– Анна?! Причем тут она? Ты с ума сошла!

– Это я-то? Господи, святая простота! Нет, ты не мать Тереза, ты недоразумение, если не сказать большего. Ты юродивая! У тебя, вообще, глаза есть? А уши?! Кроме тебя, все наши знают, что Анька с твоим Игорем любовь крутила.

– Что?!! – Я так и опустилась на стул, и хорошо, что на него попала, не то, могла бы еще и сломать себе чего-нибудь, упади на пол. – Как ты сказала?

– Ой! Люсечка! Ты вся побелела. Но я хотела сказать не совсем то, что ты, возможно, сейчас подумала.

– Так скажи уже то, что хотела сказать! – Рявкнула на нее так грозно, что не знала, откуда силы взялись.