Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

Первого декабря 1981 года премьер-министр ЮАР Питер Бота выступил по телевидению и заявил: «…в нашей тюрьме в Претории находится советский шпион». После этого Козлова стали выводить на прогулки в тюремный двор — 20 минут в день.

Радость от этих прогулок была у него огромная: «Я помню, посмотрел на солнце, такое счастье для меня было! — рассказывал Алексей Михайлович. — Больше мне ничего не надо было. Я самый счастливый человек на свете. Заключенные — воры, убийцы — они мне шептали: „Парень, держись, тебя скоро обменяют, мы слышали”».

Об аресте Козлова его коллеги из открытых источников узнали быстро. В частности, Юрий Шевченко, работая в Европе, мне говорил: «Купил первую попавшуюся газету — „Frankfurter Allgemaine“, смотрю колонку передовицы: „В ЮАР арестован полковник Козлов Алексей Михайлович, сотрудник разведки Советского Союза”. Боже мой, какое горе! Спрашиваю у нашего товарища, который приехал для встречи со мной из Центра: „Это действительно наш сотрудник?” Он говорит: „Наш”. — „Спасем?” — „Будем работать”».

Москва начала действовать — готовить обмен. Центр долгое время не знал, что происходит с Алексеем Михайловичем, направлял ему шифровки. Часть из них была перехвачена. Алексею Михайловичу предлагали их расшифровать, но он отказался.

Протоколы допросов Козлова направлялись в ФРГ, поскольку официально он был гражданином этой страны. А из ФРГ «наш источник» передавал эту информацию в ГДР, откуда она уже поступала Москву. Поэтому в Центре знали, что Козлов никого не выдал. Восточногерманские друзья передавали: «Ваш парень держится. Его бьют, мучают, но он не сказал ни слова». Протоколы допросов были фактически пустыми, там были одни вопросы без ответов.

Козлова меняли «по высокому курсу»: за него одного запросили 10 западногерманских шпионов, арестованных в ГДР и в СССР, а также армейского офицера ЮАР, захваченного кубинцами в Анголе. Обмен готовился при активном участии известного немецкого адвоката Вольфганга Фогеля. Фогель, работавший в ГДР, впервые выступил в роли посредника в 1957 году, приняв участие в обмене агента КГБ Рудольфа Абеля, задержанного в США, на американского летчика Гэри Пауэрса, сбитого над территорией СССР. Процедура обмена происходила на Глиникском мосту между Западным Берлином и Потсдамом. На протяжении следующих 30 лет через Глиникский мост при посредничестве Фогеля прошли около 150 агентов разведок стран-соперников в «холодной войне». В результате длительных переговоров пришли к соглашению, что меняют Козлова на фактически целый автобус шпионов с той стороны.

И 28 мая 1982 года Алексею Козлову принесли приличный костюм, рубашку, галстук и повели к заместителю директора контрразведки ЮАР генерал-майору Бродерику. Тот вежливо принял и сказал, что его сейчас готовят к обмену. Напоследок Алексей Михайлович попрощался со следователем, полковником Глоем, который вел его дело. Следователь крепко пожал ему руку и сказал: «Извини за все, что тут с тобой произошло, но мы просто не знали, с кем имеем дело. Но теперь мы узнали, что ты нормальный парень…»

Тем не менее на прощание тюремщики снова над ним поглумились — по дороге в аэропорт привезли на скалу, где установлен памятник первопроходцам ЮАР — бурам, и сказали: «Здесь мы тебя и расстреляем».

Сергей Яковлев объяснял мне их поступок так: «Я думаю, это был шаг отчаяния. Они решили в последний раз попытаться перетянуть его на свою сторону. Решили такой грубый фортель выкинуть — вдруг сломается: человек на эмоциональном взлете, радостный едет домой, и вдруг ему говорят: все, старик, с тобой сейчас будет все плохо. Кто-то может в такой ситуации и сломаться…»

Но Козлов не дрогнул.