Как стать героем

– Впрочем, ладно, – ощерилась Цаубера и поглядела на четверку принцев. – Я думала, вас будет меньше. Вы кто такие? Кому это взбрело в голову, что можно одолеть всемогущую Цауберу?

Лиам с трудом поднялся на ноги:

– Мы – твоя смерть.

– Ответ неверный, – заявила Цаубера. Воздела руки, и ее красно-серые лохмотья затрепетали на внезапно поднявшемся ветру. Из ее ладоней вырвалась голубая молния и ударила Лиама. Тот рухнул наземь. – Кто знает правильный ответ, к доске!

Фредерик потряс Дункана, и тот наконец пришел в себя.

– Ой! Ожившая грязюка! – заверещал Дункан, открыв глаза. – Постой. Фредерик, это же ты. Прости. Ты очень грязный.

– Дункан, слушайте меня внимательно, – серьезно сказал Фредерик. – Здесь колдунья. И еще дракон.

– И великан?

– Да. А колдунья только что ударила Лиама какой-то волшебной молнией.

Дункан сел и огляделся.

– Ничего хорошего я в этом не вижу, – без выражения проговорил он.

– Надо что-то предпринять, Дункан. Призовите свою счастливую звезду.

– Я не могу ее призвать, – извиняющимся тоном сказал Дункан. – Она приходит сама. К сожалению.

– Я жду-у, – пропела Цаубера. – Кто вы такие?

– Мы – твоя смерть.

На сей раз это был Густав, которому тоже удалось подняться на ноги.

– Ты обезьянничаешь и повторяешь чужие ответы! – съязвила Цаубера. – Очень театрально. Но все равно такой ответ не принимается. Мальчики, я хочу услышать ваши имена!

Густав двинулся на Цауберу. Не прошел он и нескольких шагов, как его пригвоздила к месту мощная голубая молния. Глядя, как Густав корчится на земле у ее ног, Цаубера захихикала.

– Да, я знаю, моя внешность производит грозное впечатление, однако нечего так таращиться! – продолжала Цаубера. – Хорошо бы, чтобы один из вас заговорил, да поскорее. А не то я буду поджаривать вашего плешивого приятеля, пока кто-нибудь мне не скажет, кто вы такие.

И она принялась бомбардировать Густава разрядами магической энергии.

Дункан вскочил на ноги.

– Принц! – выпалил он. – Из Сильвонии. То есть Гармарии. Нет, в смысле – он. То есть мы все принцы. В балладах поется про Прекрасного Принца, но это же не имя. То есть у нас есть другие имена, настоящие. Тебе их сказать? Твое имя мы знаем. Начинается на «Ц». А ты знаешь, что я волшебный?

Дункан болтал не затыкаясь, но Цаубера перестала его слышать на словах «Прекрасный Принц». Один из этих остолопов – Прекрасный Принц, герой баллад? Это же просто чудо какое-то. Прекрасный Принц – какое замечательное дополнение к ее финалу! Только который из них?..

Между тем Лиам не упустил удобного случая. Пока Дункан разливался соловьем, Лиам по-пластунски подполз к мечу, который выронил Густав. Он схватил меч и крутил его, пока не поймал сверкающим клинком солнечный луч, и пустил зайчика прямо в глаз дракону.

Как Лиам и рассчитывал, ослепленное чудище так и встрепенулось. Дракон зарычал, забил хвостом и врезался в ничего не подозревающего Риза.

Краем глаза Цаубера увидела, как огромная туша Риза валится прямо на нее.

– Вот олух! – взвизгнула она и поскорее окружила себя защитным волшебным пузырем. Лиам воспользовался тем, что она отвлеклась, схватил Густава за руку и, кряхтя от натуги, поволок к лесу.

– Что происходит? Мы убегаем или отступаем перед очередной атакой? – спросил Густав. – Я ничего не вижу!

– Густав, ты что, опять ослеп? – испугался Лиам.

– Не как тогда, – ответил Густав. – Просто… гррр! Сплошные цветные пятна.

– Иди, куда я веду, – сказал Лиам. – В лес. Колдунья… несколько занята.

Тем временем трое отрицательных героев у подножия башни окончательно растерялись и запутались. Колдунья в защитном пузыре кричала на великана, чтобы тот с нее слез, что было ему непросто – из-за дракона, который, рыча, прыгнул ему прямо на грудь.

Пока Лиам тащил Густава в укрытие, Дункан с Фредериком семенили рядом.

– Что теперь будет? – пыхтел Фредерик. – Как же Элла?

– Фредерик, беги, – ответил Лиам. – Эллы здесь больше нет.

– Она погибла? – ахнул Фредерик.

– Разумеется, нет! – пояснил свою мысль Лиам. – Ее ЗДЕСЬ нет. То есть в крепости. Сбежала.

У Фредерика голова шла кругом. Элла на свободе, принцы остались в живых (непонятно как), значит приключения позади. Пожалуй, можно было бы вздохнуть с облегчением. Но Фредерику стало ужасно грустно. Вся эта печальная история доказала одну-единственную истину – он никакой не герой.

19 Прекрасному Принцу хорошо бы помыться

– Ваше юное высочество, идемте, отсюда до Штурмхагенского королевского замка меньше дня пути, – сказал Грошпер; они с Лилой стояли у подножия башни, в которой теперь томилась троица крайне огорченных гоблинов. – Достославный король Олаф и королева Бертильда, несомненно, отправят на помощь моим собратьям-бардам грозный спасательный отряд.

– Не знаю, – засомневалась Лила. – Я хочу сказать, что я, конечно, принцесса, но не очень-то умею находить общий язык с другими особами королевской крови. Наверное, лучше вернуться домой и поговорить с мамой и папой.

– Что вы! – утешил ее Грошпер. – Все переговоры я возьму на себя. Не тревожьтесь!

– Ну разве что… – протянула Лила.