Как стать искусствоведом

Служба моя как научного сотрудника проходит в Мраморном дворце. При входе снаружи две таблички: «Мраморный дворец Русского музея» и «Музей Людвига в Русском музее». Во дворе стоит группа экскурсантов. Один подходит к табличкам, изучает и возвращается к группе: «Знаете что здесь? А я знаю: помните, у Петра Первого был арап? Так вот – здесь его музей!»

Время лечит

Время лечит. Иначе говоря, оно исправляет то, что мы не в состоянии исправить сами. В старые времена, например, у Лескова это называлось «выжидательный метод». Одна попадья была уверена, что «время большой фокусник, способный помочь там, где уже, кажется, и нет никакой возможности ждать помощи».

Искусство тщится заменить время, опередить его результатом срочной терапии. Отстав от поезда, суметь прибыть раньше его на станцию назначения – вот маневр настоящего художника.

Живопись возврата лечит погружением в анабиоз ради пережидания неблагоприятного периода, оттаявшая весной лягушка ничего не знает про зимний холод.

Живопись опережения и предсказания – есть ли такая? Разве как побочный продукт медитативных практик и субкультурных обрядов.

Живопись современная, переливающая кровь напрямую – рисковая практика, способная сразу обновить живые клетки.

Художник отвлекается от настоящей жизни, погружаясь в процесс творчества. Погружаясь на глубину и затем испытывая компрессию при всплытии. Возвращаясь к жизни, которая шла без него, он восполняет пробел отсутствия заплатой искусства. Даровитый ставит с запасом, перекрывая края прорехи, неумелый оставляет дыру. Боязнь ущерба знакома каждому, кто рисковал заняться творчеством, изъян упущенного времени не всегда восполняется искусством.

Большой художник выныривает к жизни с таким качеством творческого продукта, что потребители искусства отвлекаются от естественного течения времени и становятся искусственниками, предпочитая авторские смеси художника знакомому молоку жизни. Болезни перехода налицо: компрессионная болезнь, травмы перемен питательной среды.

Время продолжает ускоряться и подходит к какому-то предельно малому участку, который еще непонятно как показать на прежнем графике, отражавшем его ход с начала времен. Жизнь поспевает: быстрые деньги, быстрая еда, быстрая социализация. Почти все дистанционно. Фаст-фуд приучает к фаст-арту.

Жизнь капсулируется, уменьшаясь в объеме и прибавляя в насыщенности. Искусство торопится следом. Обеды из двенадцати перемен блюд сохранились на соревнованиях поваров, романы в двенадцати частях читают критики на конкурсах, картины-полиптихи ушли в прошлое станковой живописи. Рядовой потребитель жует энергетические батончики, читает анекдоты на десяток строк, слушает фрагменты кавер-версий, пролистывает визуальный поток в режиме скроллинга. Все это одновременно.

Современное созерцание – режим не замедления, а ускорения зрительских реакций. Недаром сегодня пытливые визуалы сделали столь популярными курсы лекций и мастер-классы узких специалистов по совриску. Созерцание современной живописи, как даровитой, так и не слишком, требует серьезной аналитической работы и подталкивает зрителя на место арт-критика. Так и в магазине передовой бытовой техники полноценное созерцание пылесоса требует от чистюли знаний о технологических новациях и подталкивает его на место менеджера-консультанта.

В цеховой сговор художника и критика вмешивается зритель, претендуя на роль третьего участника профессиональной конвенции. Он хочет пользоваться искусством без посредников, ищет контактов первого рода. Зритель все меньше времени отдает созерцанию произведения, зато все больше времени готов отдать подготовке к этому созерцанию. Полагаю, идеально подготовленный зритель должен потерять интерес к непосредственному контакту с искусством, как это порой происходит у пресыщенных профессионалов.

2. Выставка

Выставка – событие всесторонне важное и обоюдоострое.

Удача или провал сказываются на всех многочисленных участниках и разнородных сторонах выставочного процесса. От смотрительницы, уставшей сидеть на экспозиции возле мрачного произведения, до куратора, желающего поскорее отправить несложившийся проект в прошлое.

Делать серьезную выставку обычно нелегко: художник нервничает и срывается, смежные службы валят вину друг на друга, сроки переносятся непонятно по чьей вине, руководители процесса переходят на крепкие выражения и так зарабатываются, что порой не успевают даже как следует пообедать в любимом ресторане.

Удачные выставки случаются редко, запоминаются их организаторам и мозолят глаза всем остальным, делающим выставки незапоминающиеся.

Очень живой классик