Как стать испанским рыбаком

— Вот русский паспорт и судовой билет, больше нет ничего. Штормовал в море, кончилось топливо, вода и еда, иду в ближайший порт для срочного ремонта двигателя (и вправду топливный насос держался на проволоке и в любой момент мог оставить меня без хода). Согласно Морскому праву, судно, нуждающееся в помощи, имеет право на заход в любой порт. Досмотр вы уже произвели, ничего запрещённого у меня нет. Виза моряку не требуется.

— Вы не предъявили страховку на судно.

— У меня её нет.

— Вход в порт вам запрещён, можете встать на швартовный буй на внешнем рейде, мы пришлём вам ремонтника и шипчандлера, а сейчас сопроводим до места стоянки.

Оставалось выполнять приказания. Интересно, как я смог бы заплатить за снабжение и ремонт, не имея ни копейки?

Утром к моему бую подошёл полицейский катер. На нём был снабженец, представитель ремонтной фирмы и молодая девушка в форме — иммиграционный офицер. По-русски она говорила великолепно.

Я сразу начал просить, чтобы мне дали сойти на берег. Она твёрдо заявила, что этого не будет.

— Скажу честно, у меня нет ни копейки, я не могу уйти без снабжения и ремонта.

— А где вы возьмёте деньги на берегу?

— Ну подработаю, может, коллеги помогут…

— Вы не можете работать на территории Израиля, это уголовное преступление. Так же сомневаюсь, что вы найдёте здесь коллег. Вам придётся уйти.

Тут я взбеленился.

— Никуда я не уйду. Топлива нет, еды нет, мотор не работает. Вы не имеете права посылать меня на смерть. Буду стоять здесь, пока не сдохну, потом газеты вас порвут. а сейчас плакат нарисую «Help».

— Ничего не рисуйте, это грозит вам тюрьмой. Я доложу начальству, и в ближайшие дни вас проинформируют о дальнейших действиях.

Катер ушёл, но через час в ста метрах от меня появился другой, военный, который направил на меня солидный пулемёт, а ночью постоянно высвечивал прожектором, как какого-то арабского террориста.

Девушка-офицер вернулась в сопровождении катера-снабжения дня через два.

— Государство Израиль, в порядке исключения, готово снабдить вас на неделю продуктами, водой и топливом, также отремонтировать ваш двигатель, если вы согласны сразу покинуть наши воды.

— А если нет?

— Сейчас поедем знакомиться с арабами в нашей тюрьме. Там их много. и консула позвать не получится, с Россией нет договора о взаимной выдаче преступников. Лет пять просидите, зато выйдите уже гражданином Израиля. Имейте в виду, и в мусульманстве, и в иудаизме обрезание сделать придется, — как-то совсем не строго, даже с юмором, спокойно произнесла она.

В течение двух часов мне были закинуты на борт два ящика бананов, коробка макарон и рыбных консервов. Заправили водой и дизтопливом, отремонтировали насос. Как только снабженцы покинули мою лодку, сторожевой катер подошёл вплотную и, блеснув оружием, потребовал взять курс прочь из Израиля, сопроводив до самой границы.

И знаешь, Станислав, вот никогда я не был антисемитом, а вот после этого стал. Сволочи! Даже турки не были такими злыми.

— Ну, Саныч, вряд ли они злые, они осторожные, а потом, почему они должны привечать потенциального нелегала — нищеброда, возможно, криминала? Тебя же отовсюду гонят.

— Ну, как-то это было не по-моряцки, не по-свойски. Да ладно. Пошёл я на Крит. Вот где была лафа. Наших там навалом, спектакли давать не сильно запрещали, апельсины можно было рвать прямо на улицах. Даже девчушку там завёл…

— Так, а чего же ушёл, раз там всё так хорошо складывалось?

— Ну… накосячил там маленько, расслабился, увидел на понтоне пару кранцев бесхозных, рука сама и потянулась прибрать. а соседи-яхтсмены такие стукачи оказались, немцы — мать их, мало мы их в сорок пятом… Полиция: «А что это вы тут делаете? а почему украли имущество…?» в общем, я, по сложившейся традиции, ночью отчалил и ушёл. Кранцы, правда, вернул. Целых три недели сюда пилил, ладно хоть вот помощника себе там нашёл, тоже цыган морской, тоже посидел. Да у меня хоть паспорт есть, у него вообще ничего, бродяга.

— А мальчонка откуда?

— Здесь прижился, нелегал. Ночует у нас. по хозяйству всё делает. Он украинец, его в город выпускают.

— А дальше-то что? Тебя и здесь уже вовсе ограничили. Жизни не дадут. в принципе, меня как раз и попросили местные менты с тобой поговорить, чтобы уходил.

— Я так и понял. Тут переводчика днём с огнём не найдёшь. Русскоязычных почти нет, а я так и не освоил никаких языков.

— Да ладно, что вообще?

— Не получается, да и не хочу… Вот, если осяду, где-нибудь… тогда придётся учить.

— Так что полиции сказать?

— Скажи, пусть заправят, снабдят, да и уйду через пару недель. Только вот куда, надо подумать. Посоветуешь?