Как стать контрабандистом

В глазах вертухая мелькнул огонёк сомнения, но я медленно достал из пакета коробку чая и показал ему. Для пущей убедительности добавил:

– Посмотрите чек, там ещё и сахар следователь купил.

Вертухай помялся и выдавил:

– Мы вам скажем, когда будем себе чай готовить.

– Спасибо, – я постарался дружески улыбнуться, – надеюсь, не только five o'clock.

Вертухай неопределённо мотнул головой и закрыл дверь.

– Живём, братва, – сообщил я своим настенным сокамерникам, – Кажись, не переиграл и это квази-чела убедил… этак в самую плепорцию. Бухла вдоволь, а сейчас и хавку поимеем. А потом и для сугреву нам вертухай притаранит стаканчик-другой.

Потирая руки, я стал разглядывать оставленную мне еду.

– Что послало государство заблудшей овечке? – промурлыкал я, оценивая беспорядочное нагромождение одноразовых упаковок.

– Не спеши, – тут же остановил я себя, – Гигиена в первую очередь. Да и не налегай особо. Говорят, с голодухи можно на понос изойти или вообще дуба дать, застряв над унитазом. А пока для поднятия аппетита уберём всё лишнее, и тогда будет нам настоящее искусство, как говаривали знатные камнетёсы Микель и Анджело⁹⁶. Вот тогда и для утробы наступит сплошной праздник.

Я сходил, взял чёрный пакет для мусора, который валялся у дверей и стал в него сбрасывать малоэстетичную еду, приговаривая, как заправский street rapper:

– Кашу спишем в парашу… что заплесневело, туда же полетело… а вот повара за это, – я повертел в руках странное рыжеватое блюдо, затвердевшее как бетон, — Кастрировать и зимой, и летом… как beef a la Stroganoff… из разных gavnoff. Так, кончаем веселиться, ищем, что может пригодиться… молоко оставим, оно хоть и свинское да финское, никогда не скисает – жизнь мою спасает. Знать бы, правда, из каких коров его доят для правильных пацанов? Что тут в упаковке кроме морковки? Ну, это и меня переживёт – консерванты всем в рот… а вот хлебом западло бросаться – можно и нарваться. Пусть себе сухареет – вертухай охренеет.

Я оглядел дело рук своих и остался доволен. Накрыть поляну получилось достойно. Два небольших пакета молока, стопка из десятка мелких расфасовок маргарина, горка хлеба, аккуратно разложенная на туалетной бумаге, несколько ломтиков сыра и, как главное украшение, две нераспечатанных упаковки обедов. Холодные, но к этому нам не привыкать.

– С голодухи грызут слухи, – провозгласил я громко, – А сытое брюхо к туфте глухо.

И тут только заметил, что меня заносит в совершенно неуёмное рифмоплётство. Пора начинать себя контролировать. А то чего доброго в местную дурку отправят щебетать, слухачи малограмотные. Не верю, что среди них найдётся хоть один взыскательный любитель изящной российской словесности. Я погрозил двери пальцем и стал готовиться к долгожданной трапезе. По очереди сорвал плёнку с обеденных подносиков. Вдохнул. Зажмурился от предвкушения и зацепил гнущейся вилкой особо приглянувшуюся миниатюрную котлетку. На вид она была изумительно хороша.

Только вот опять подвел заморский клей. При первом же укусе он стремительно выдавился из-под челюстей и по-хозяйски заполнил весь рот.

Дальнейшее лучше не вспоминать. Удивительно только что охранники так и не слетелись на мои вопли и грохот. Горячего чая я от них так и не дождался.

Утром, ещё до прихода вертухая с завтраком, я кое-как убрал мокрой туалетной бумагой подсохшие подтёки с пола, со стен и даже с двери. Нечего сор из избы выносить. У нас, у русских, собственная гордость. На вертухаев смотрим свысока. Конечно, лучше бы ещё и издалека.

С холодной ненавистью я побуравил глазами челюсти, так и оставшиеся с вечера лежать между рассыпавшимися кусками хлеба. Надо что-то делать, но делать это быстро. Иначе местные археологи вскоре обнаружат мою минеральную мумию. Вот будет праздник радости некоторым!

Я повертел в руках пустой тюбик и мысленно пожелал новых, досель неиспробованных наслаждений некоторым представителям ирландского народца, а особо их предкам. Шутники на финском рынке. Спасибо за дерьмо со вкусом клубники. Везёт им, что аборигены тут долго распробывают, а ещё дольше думают, облапошили их, или они сами виноваты, что неправильно прочитали инструкцию. Видно потому её и не прикладывают.

Довольный Василёк проявился после обеда.

Он с порога сделал приглашающий жест рукой и сообщил:

– Добрый день. Собирайтесь и пошли. Проведём короткий допрос. Надо кое-что уточнить и дополнить.