Как стать леди

Уолдерхерст в недоумении повернул голову. Лорд Осуит – это его сын?

– Я тоже зайду в детскую, – ответила леди Мария. – Ты еще не видел сына?

– Разве мне было до того?

– Тогда лучше сделать это сейчас. Если она придет в себя и ей достанет сил, она будет ожидать, что ты начнешь бурно расхваливать младенца. Поэтому соблаговоли запомнить хотя бы цвет его глаз и волос. Два волоска у него точно есть. А вообще это весьма упитанный малыш с пухлыми щечками. А какой взгляд! Прямо пуп земли! Как увидела вчера этого маленького эгоиста, так, признаюсь, захотелось его отшлепать.

Описание было не вполне точным, однако чуть позже Уолдерхерст, рассмотрев ребенка, нашел его крупным и здоровым.

После того как он стоял на коленях у постели, где лежала бескровная статуя, и взывал к душе, которая не могла его слышать, Уолдерхерст словно попал в другой мир – в светлую и теплую комнату, пропитанную запахом порошка из фиалкового корня. Комнату, где началась новая Жизнь.

Здесь ярко горел огонь в камине, освещая высокий латунный манеж. Поближе к теплу висели мягкие льняные пеленки, покачивалась обшитая кружевом колыбелька, а в отделанной кружевами корзинке лежали разные серебристые и золотистые коробочки, бархатные щетки и губки, о назначении которых Уолдерхерст не имел понятия. Он ни разу прежде не бывал в таких комнатах, чувствовал себя неловко и тем не менее внутренне был чрезвычайно тронут, что показалось ему ненормальным… Может, всего лишь показалось?

В детской присутствовали две няни. Одна из них держала на руках того, с кем Уолдерхерст пришел познакомиться. Виновник торжества ворочался в белом конверте. Пока леди Мария открывала лицо ребенка, няня стояла, почтительно наклонив голову.

– Смотри на него внимательно. – Леди Мария прятала бурное восхищение под своей обычной язвительной манерой. – Ты получишь огромное удовольствие, когда Эмили скажет, что он твоя копия. Не могу представить, что испытала бы я в подобных обстоятельствах!

Уолдерхерст зафиксировал монокль в глазнице и несколько секунд рассматривал лежащий перед ним объект. Он не знал, что мужчины, как правило, испытывают в подобной ситуации странные и необъяснимые чувства. И потому изо всех сил сохранял бесстрастность.

– Хочешь его подержать? – настойчиво предложила леди Мария. Она сознательно проявила милосердие, удержавшись от едких замечаний.

Лорд Уолдерхерст чуть вздрогнул.

– Я… я не знаю, как… – Тут он разозлился на себя. Ему очень хотелось взять в руки это существо! Хотелось ощутить его тепло. И он был совершенно уверен, что если бы остался с ним наедине, то отложил бы в сторону монокль и прикоснулся губами к щеке младенца.

Два дня спустя Уолдерхерст сидел у постели жены. Взглянув на ее закрытые веки, он заметил, как они дрогнули и медленно приподнялись. Глаза на бескровном, заострившемся лице выглядели просто огромными. Они видели его и только его, и в них постепенно зажегся свет. Уолдерхерст склонился над кроватью, боясь сделать лишнее движение, и окликнул ее, очень тихо, как окликал много раз до того.

– Эмили! Эмили!

И она ответила – пусть ее голос был всего лишь дрожанием воздуха, но она ответила. Она поняла, кто вернул ее.

– Ты… меня… звал…

Глава 24

Немногочисленные приятели, которые еще не прекратили контакты с капитаном Алеком Осборном после его возвращения в Индию, не заметили, чтобы проведенный в Англии отпуск и общение с родственниками изменили его к лучшему. Капитан в открытую поглощал бренди в невероятных количествах, набрал вес; черты лица, и до того неправильные, стремительно искажались. Подбородок, тяжелый в юности, теперь выступал вперед еще резче, придавая Осборну злобный вид.

– Возможно, его доконали обманутые надежды, – высказался как-то один из более старших знакомых, – но, скорее всего, он сам довел себя до такого состояния. Дрянной человек.

Нагрянули в гости родственники Эстер, чтобы повидаться и выслушать ее восторженные истории о жизни в Англии, однако встреча вызвала их горькое разочарование. Осборн потерял весь свой лоск; с его женой случилось то же самое. Она осунулась и потускнела, лишь глаза выглядели огромными. В плане характера тоже не произошло улучшений – она отвечала на бурные расспросы с холодной горькой усмешкой. Эстер привезла с собой ребенка – слабенькую некрасивую девочку. Да и кривая улыбка ее матери, когда она продемонстрировала малышку родне, была совсем не умилительной.

– Малышка избежала огорчений, родившись на свет девочкой. По крайней мере, с рождения будет знать, что ей не светит шанс получить титул.

Вскоре поползли слухи, что в бунгало Осборнов происходят отвратительные вещи. Стало известно, что вспыхивавшие между супругами ссоры выходили далеко за рамки того, что принято в светском обществе. Однажды вечером, когда миссис Осборн прогуливалась вдоль бульвара в своем лучшем платье и лучшей шляпке, знакомая женщина приметила на ее щеке обширный багровый синяк. В ответ на расспросы Эстер лишь молча улыбнулась, чем поставила исполненную благих намерений даму в крайне неловкое положение.