Как стать лучшей подругой? Большая книга романтических историй для девочек (сборник)

— Ага, значит, в твоем танце не хватает чувства? — переспросила Мишка, выслушав рассказ Маши.

— Да, так говорит Наталья.

Спустя пару дней после злосчастного выступления Маша наконец решилась поговорить с Мишкой, рассказать ей, благодаря кому они на самом деле выиграли конкурс.

Подруги сидели в Машкиной комнате с кружками чая в руках и печеньками на столе.

— Знаешь, а мне кажется, она права… — произнесла Мишка после некоторого раздумья.

— Что?! — изумилась Маша. — И ты — туда же? И ты мне будешь говорить о каких-то чувствах?!

— А что ты так сразу реагируешь? И буду. Потому что, мне кажется, я понимаю, что она пыталась тебе сказать.

Маша обиженно молчала.

— Не зря же твоя руководительница спросила, влюблялась ты или нет. Это был очень важный вопрос. Когда мы влюбляемся, у нас сразу появляются все чувства. Я так, когда влюбляюсь, начинаю чувствовать сразу все. Не только любовь. Но и ненависть, когда он не звонит. Страх, что мы больше не увидимся, радость при встрече, грусть-тоску, если долго его не вижу, разочарование, когда вдруг прихожу к выводу, что он — не мой герой, влечение, когда вдруг пойму, что все-таки мой, и ужасно захочу его увидеть. Еще чувствую нежность, когда он рядом. Интерес, любопытство, что он за человек. Что еще? Бывает, чувствую себя виноватой перед ним или мне за что-нибудь стыдно, когда поступлю некрасиво. Бывает, я на него так обижаюсь за что-нибудь, что убить готова! А иногда — так люблю, так люблю! А один раз — просто эйфория была. Полная. Когда Игорь меня в первый раз поцеловал… — Мишка заулыбалась, вспоминая.

— Боже, какой кошмар! — не выдержала Машка. — Из-за какого-то парня столько мучений! Тоска, разочарование, обида, чувство вины и стыда. Я и не знала, что ты так страдаешь. Зачем тебе все это?! Я бы давно уже его бросила, если бы так мучилась.

— Да почему мучилась-то?

— Потому что это, наверное, невыносимо. Когда столько чувств. Да еще они и постоянно меняются.

— Знаешь, мне кажется, это и есть любовь. И это не то что выносимо, это — прекрасно! Чувствуешь себя живой. Настоящей. Чувствуешь жизнь каждой клеточкой тела!

— Это все — не более чем красивые фразы. Какая радость, что у меня постоянный эмоциональный фон. Ровный. Мне обычно просто хорошо. А когда вечером я усаживаюсь перед монитором смотреть фильм, а в руки беру спицы — так я просто счастлива. Или с книгой сижу. По-моему, гораздо лучше читать или смотреть про чужие страдания и любовные мучения, чем переживать все это самой.

— Только жизнь проходит мимо.

— Какая жизнь? Моя жизнь — со мной.

— Слушай, — после некоторого раздумья призналась Мишка, — я не знаю, что еще сказать. С тобой иногда говорить — как со шкафом.

— Потому что у меня — все в порядке с логикой.

— А до чувств твоих не достучаться. Единственное из них, которое ты можешь испытывать, — это злость. Если тебя не трогать, с тобой соглашаться — ты спокойна, если же что-то сделать не так, как ты хочешь, не согласиться — ты злишься. Вот и все.

— Злость — это нормальная реакция. Почему это я не могу злиться? Да и злюсь я чуть-чуть. Так, раздражаюсь.

— Вот-вот, и разозлиться даже ты как следует не можешь.

— Ты так говоришь, как будто это — недостаток. А я считаю, что это — достоинство. Просто я всегда себя контролирую.

— Ладно, ладно, я сдаюсь. Я уже не знаю, что тебе сказать, — Мишка оставила свою кружку и сладко потянулась. — Сколько времени? Не поздно?

— Восемь.

— Давай поговорим о чем-нибудь другом, хорошо? Ведь жизнь-то продолжается. Слышала, сегодня на большой перемене Шашин всех на выходные к себе приглашал? У него, я так поняла, родителей часто дома не бывает. Папа — вечно в командировках. А мама вообще на полгода в Хельсинки уехала работать. Шашу на старшего брата оставили. А тот сам дома редко появляется. Так что в выходные у нашего Шаши будет вечеринка. Весь класс почти собрался идти.

— Без меня, — быстро открестилась Маша: она почему-то сразу вспомнила, как Шашин назвал ее занудой.

— Почему?!

— Ты же знаешь, я не люблю вечеринки. Это не мое. Да и одноклассники наши — не совсем те люди, с которыми я бы хотела проводить время. Мне с ними скучно.

— Да у нас замечательный класс! — тут же вступилась за одноклассников Мишка. — Кто тебе не нравится? Все ведь хорошие! Даже Якушева. Как бы ни строила из себя непонятно кого, в целом все равно она нормальная, адекватная девчонка.

— Ты просто все приукрашиваешь. Ты даже не пытаешься понаблюдать за людьми, проанализировать их поведение. Веришь всем на слово.

— А что мне, за ними шпионить, что ли?

— Как ты сразу подменяешь понятия! Почему шпионить? Я сказала: анализировать!

— То есть ты не пойдешь? — в лоб спросила Мишка.

— Не пойду, — спокойно ответила Машка.

— Я опять тебя не понимаю. Ведь это глупо — упускать шанс хорошо провести время. Ведь…

— И не убеждай, — оборвала ее Машка. — Может, тебе еще чаю налить?

Но Мишка только отрицательно покачала головой, а потом загадочно произнесла:

— А мне кажется, я знаю, в чем дело…

— В чем? — без особого интереса спросила Машка.

— А вот и не скажу!

— Ну и не надо.

— Ладно, скажу. Я думаю, дело в Шаше. Ты в него все-таки влюбилась.

— Я?!

— Ты. Ты ведь с ним ходила цветы для Эммы Геннадьевны покупать. А потом не рассказала, как это было. Обычно ты все рассказываешь. Хотя бы в двух словах. Тем более вы покупали твои любимые орхидеи. А ты молчишь, как партизан. Явно между вами что-то произошло. И теперь ты не хочешь с ним встречаться. По крайней мере, вне школы.

— А вот и ничего не произошло! Просто… просто он — дурак.

— Ага! Теперь он еще и дурак. Ну и что же он тебе такое сказал, что ты на него обиделась?

— Я на него не обижалась. Просто мне было неприятно.

— Рассказывай давай.

— Да ничего не было. Ему не понравились мои рассказы про орхидеи. А еще то, что я магазину деньги вернула, — и Машка рассказала, как она обнаружила, что с нее взяли денег меньше, чем она должна была заплатить.

— И что он тебе сказал? — продолжала допытываться Мишка.

— Сказал, что я — зануда. Хотя я была совершенно права! Ведь магазин же…

— Он сказал тебе, что ты зануда? — перебила подругу Мишка.

— Да. И что? Просто он — дурак, и все. Я ведь знаю, что я — не зануда. Я просто ответственный, думающий человек. А он — разгильдяй.

— И ты мне сразу не сообщила! Это же очень важно! Смотри, какие у тебя эмоции из-за одного его слова!

— Да какие эмоции? Просто мне это неприятно, и все. Что ты опять выдумываешь?

— Это — любовь! — поставила диагноз Мишка.

— Это — не любовь. Это — твои глупые выдумки. А не хочу я к нему на вечеринку, потому что я просто не люблю вечеринки.

— Пойду-ка я домой. А ты — подумай про Шашина, подумай, — хитро улыбнулась Мишка.

Едва за ней захлопнулась дверь, как Маша взяла в руки вязание. Все-таки подруге удалось ее вывести из равновесия, а потому требовалось срочно повязать, чтобы привести мысли в порядок. Только о Шашине думать Маше вовсе не хотелось. Не хотелось, но думалось…

Ее действительно почему-то задели слова парня. И «зануда», и то, что она — «самая скучная девчонка». Маша, конечно, сама про себя так не считала, но почему-то злилась на него. Ведь он был стопроцентно не прав. Не была она ни занудой, ни скучной. Ведь у нее было столько увлечений, а поговорить с ней можно было обо всем на свете. Не то что с Якушевой, которая и говорить-то могла только о моде, косметике и мальчиках.

Да и кто такой был Шашин, чтобы принимать его слова близко к сердцу? Он не был ей ни другом, ни приятелем, ни каким-то авторитетом. Выскочка. Непонятно откуда появившийся в их классе. Позер и кривляка. Одним словом, дурак. «Если он спешил, мог бы прямо сказать мне, чтобы я поторопилась. А если ему не интересно было слушать про орхидеи — тоже так бы и сказал: поговорили бы о чем-нибудь другом. Сам не смог внятно сформулировать свои желания, сам же на меня и обиделся, что пришлось слушать про цветы и ждать. Это глупо», — подумала Машка.

А потом точно так же объяснила себе и про фламенко. Что она — все-таки отличная танцовщица, а проблемы есть у самой Натальи. «Взрослая женщина, а помешана на любви, как десятиклассница. «Танцевать любовь, танцевать страсть!» Надо просто красиво танцевать, и все. Вне зависимости от того, влюблена ты в кого-нибудь или нет. И не придумывать лишнее. Ведь это — полная глупость, что танцевать надо чувства, а для этого — обязательно надо влюбиться» — так примерно размышляла Маша.

Она распустила лишние сантиметры на юбке для Мишки, а потом аккуратно подвязала край.

— Какая пошлая юбочка, — вслух заключила Маша, примерив свое творение перед зеркалом. — И как Мишка это будет носить?

Но уж коли обещала, так пришлось, скрепя сердце, оставить именно эту длину.

Время было ближе к одиннадцати, и пора было ложиться спать.