Как стать успешной стервой, которой все завидуют

Однажды Тася пригласила на семейный обед своего избранника — с родителями знакомиться. Разглядывая будущего зятя, Вера Ивановна довольно улыбалась — мальчик из приличной семьи, говорит как пишет, с по три причастных-деепричастных оборота в каждой фразе. Она и подумать не могла, насколько ее будет раздражать этот положительный с виду, хотя и нудноватый молодой человек. Вера Ивановна не сообразила, что Тася привела в дом настоящего диктатора. И отныне формировала свой комплекс вины вокруг воззрений мужа, а не матери. И блеклый зануда Коля быстренько занял то место, на которое Вера Ивановна претендовала сама. Зятюшка был уверен, что все ему должны, все жертвы принимал без благодарности, как само собой разумеющееся. Вера Ивановна тихо ненавидела Николая и за глаза называла его Геббельсом: «Все зудит, — злилась она, — всех поучает, весь мир ему не угодил. А эта дура-Таська уши развесила. Разве такого я хотела на старости лет?» Не такого? А какого?

Мы представляем себе жертвователя существом кротким и безобидным. Может быть, такие где-нибудь и водятся. Но чаще всего человек, привыкший во всем себе отказывать ради «большой цели», беззастенчиво требует того же от окружающих, не спрашивая, каковы цели этих самых «окружающих». Американский писатель Ральф Эмерсон считал, что «Каждый герой в конце концов становится занудой». Хотите знать, как это выглядит на практике?

Попробуйте в присутствии вегетарианца с диагнозом «буйный» с аппетитом слопать бифштексик с кровью. Или куриную ножку обглодать. Не решаетесь? И правильно. Потому что у буйного адепта зеленого стола правила вегетарианского гуманизма на мясоедов не распространяются. И либо вы сами уподобитесь тому бифштексу, либо вам прочтут нотацию — до проедания тонзуры, даже если вы к католическому духовенству не имеете никакого отношения. По мнению таких вот патологических «гуманистов», жить для себя — просто мерзость, защищать свои интересы — преступление, чего-то желать и добиваться — святотатство. Они до подобного кощунства не опустятся! И вдобавок сделают все, чтобы и вы столь низко не пали. Люди, проповедующие «нравственный закон», как правило, ничем конкретным не занимаются. А точнее, заняты исключительно тем, что живут трудно (независимо от материальных обстоятельств), тянут лямку и уповают на лучшее.

Я не ратую за «неразумный эгоизм». Сильный человек, как правило, много делает и для других. И даже если за свои благодеяния он и получит вместо благодарности ворох проблем и бассейн дерьма, все равно жертвой он себя не почувствует. Для него всякое совершенное действие носит характер осмысленного поступка. Он решил, что так надо — и пошел на это, он увидел свой шанс и не захотел отказаться. В конце концов, у любого человека имеются прихоти — позволять их себе можно и нужно. И даже если обстоятельства окажутся жестоки к сильному человеку, тот не превратится в покорную жертву, а останется деятелем или игроком. Значит, у него еще есть шанс на успех.

Варенье на завтра

Ах, как хочется быть успешной! И мы стремимся найти «единственно верный путь» — и для начала слушаем рекомендации «первопроходцев», людей, нашедших ниву успеха, вспахавших ее, засеявших и пожавших все, что проросло. И что же они, умельцы, нам советуют? Надо стать целеустремленной. Ставить перед собой задачи и стремиться их выполнить. Преодолевать трудности. Терпеть неприятности. Нивелировать чувства. Примиряться с тем, с чем мириться не хотелось бы. Вперед! Все на марш-бросок с полной выкладкой! Жизнь, подчиненная цели, причем не творческой, созидательной, а сугубо бытовой, проходит мимо. Все, даже отдых становится целью — потому что отдыхать надо не там, где хочется, а там, где отдыхают люди, достигшие вершин успеха!