Как стать знаменитым журналистом

ТРУД ЖУРНАЛИСТА НАСТОЛЬКО ПРОСТ, ДАЖЕ ПРИМИТИВЕН, ЧТО И ОСОБОЙ ПРОФЕССИЕЙ-ТО НАЗВАТЬ ЕГО НЕЛЬЗЯ: В КАЖДОМ КОЛЛЕКТИВЕ, В КАЖДОМ МНОГОКВАРТИРНОМ ДОМЕ ВСЕГДА ЕСТЬ ДВА-ТРИ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЕ ОБО ВСЕМ УЗНАЮТ РАНЬШЕ ДРУГИХ И ОХОТНО РАССКАЗЫВАЮТ ОБ ЭТОМ КОЛЛЕГАМ И СОСЕДЯМ. В ХУДШЕМ СЛУЧАЕ ИХ НАЗЫВАЮТ СПЛЕТНИКАМИ, В ЛУЧШЕМ - ЛЮДЬМИ, КОТОРЫЕ ВСЕГДА В КУРСЕ СЛУЧИВШЕГОСЯ. НО НИКАК НЕ ЖУРНАЛИСТАМИ.

В тот же день 19 августа 1991 года десятки миллионов людей в стране понимали, что произошел государственный переворот. И, по крайней мере, миллионы именно этими словами случившееся и характеризовали. Случившееся уже было фактом общественного сознания и даже политики, но не было еще фактом журналистики.

Однако когда на дневной пресс-конференции членов ГКЧП тогдашняя корреспондентка «Независимой газеты» Татьяна Малкина задала в переполненном зале и под прямую телетрансляцию Геннадию Янаеву вопрос: «Понимаете ли вы, что сегодня ночью совершили государственный переворот?» — вот тогда и родился (для данного события) феномен журналистики. К просто любознательности или к простому выражению своего мнения гражданкой Малкиной Т.А. добавилось всего два, но крайне значимых фактора:

86

• публичность;

• принадлежность Малкиной Т.А. к официально признаваемой обществом и властью (то есть законом) системе СМИ.

ПУБЛИЧНОСТЬ ЕСТЬ ТО, ЧТО ДЕЛАЕТ ПРОФЕССИЮ ЖУРНАЛИСТА ОБЩЕСТВЕННО ЗНАЧИМОЙ.

Вы можете сколько угодно рассказывать своей жене, что не любите президента Путина. Это остается вашим личным делом, имеющим какой-то общественный вес только в том случае, если таких же, как вы, очень много. Но даже если вы все выйдете на улицу под лозунгами «Мы не любим президента Путина!», фактом журналистики (но не фактом для журналистики) это не станет.

ЖУРНАЛИСТОМ ЯВЛЯЕТСЯ ТОТ, КОГО ОБЩЕСТВО И ЗАКОН ТАКОВЫМ ПРИЗНАЮТ, ОСНОВЫВАЯСЬ, КАК ПРАВИЛО, НА ПРОСТОМ КРИТЕРИИ: ДАННЫЙ ЧЕЛОВЕК РАБОТАЕТ В СИСТЕМЕ СМИ.

Публичны ведь и артисты, которые часто говорят то же самое, что и журналисты, и эксперты-политологи, и политики. Но все они не журналисты, ибо их мнение, даже самое авторитетное, даже отражающее взгляды многих людей, по сути остается частным мнением.

ОБЩЕСТВО И ЗАКОН ПРИЗНАЮТ ЗА ЖУРНАЛИСТАМИ, ТОЧНЕЕ ЗА ЖУРНАЛИСТИКОЙ В ЦЕЛОМ, ПРАВО ГОВОРИТЬ ОТ ИМЕНИ ОБЩЕСТВА.

Более ни за кем конкретно, кроме как за главой государства (в демократическом обществе и демократически избранного). Но президент — профессия уникальная. Президент — один, а журналистов

— много. Их больше, кстати, чем политиков, за которыми признается право говорить от имени партий, которые они представляют, или от имени общественно-значимых групп, но опять же не от имени всего общества.

Следствием этого является возникновение феномена ответственности журналиста за то, что он делает и особенно говорит или пишет, занимаясь своей работой.

87

ОБЩЕСТВО ПРИЗНАЁТ ЗА ЖУРНАЛИСТАМИ ПРАВО ГОВОРИТЬ ОТ ЕГО, ОБЩЕСТВА, ИМЕНИ, А ВЗАМЕН ТРЕБУЕТ ИЛИ, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ПРЕДПОЛАГАЕТ, ЧТО ЖУРНАЛИСТЫ БУДУТ РАСПОРЯЖАТЬСЯ ЭТИМ ПРАВОМ ОТВЕТСТВЕННО, ТО ЕСТЬ: НЕ ЛГАТЬ, ТОЧНО ИЗЛАГАТЬ ФАКТЫ, СОРАЗМЕРЯТЬ ОБЩЕСТВЕННУЮ ЗНАЧИМОСТЬ СОБЫТИЯ С ТЕМ, КАК ЕГО ПОДАЮТ В СМИ, И Т. П.

Этим журналист тоже отличается от всегда находящегося в курсе происходящего и умело пересказывающего случившееся просто человека — нежурналиста. Сколь бы точен (или, напротив, неточен) он ни был, никто не может его в чем-либо упрекнуть — разве что в личном плане. Вступая же в корпорацию журналистов (проще говоря, начиная работать в каком-либо официально зарегистрированном СМИ), журналист, не произнося и не подписывая никакой присяги, тем не менее фактически берет на себя обязательство говорить правду, только правду и ничего, кроме правды (иной вариант: правду, всю правду и ничего, кроме правды). Как свидетель в суде под присягой. Поэтому

ЖУРНАЛИСТОВ МОЖНО НАЗВАТЬ ПРИСЯЖНЫМИ ПОВЕРЕННЫМИ ОБЩЕСТВА.

Писаного общественного договора на сей счет нет (хотя кое-что в кое-каких законах содержится, но законы, как правило, лишь в малой степени регулируют профессиональную деятельность журналистов), а вот неписаный, однако подразумевающийся — существует. Конечно, журналисты постоянно его нарушают. Реакция общества на это может быть разной: от (изредка) судебных процессов (там, где есть зацепки в законах) до падения доверия к тому или иному СМИ или к СМИ, прессе, журналистам в целом. Однако даже такое падение доверия, выражающееся в известных и довольно распространенных формулах «пресса всегда врет», «газетам верить нельзя», «телевидение — это большая ложь» и т. п. (суммарно и породивших афоризм о «второй древнейшей профессии»), не отменяет фундаментальной веры общества в то, что пишут и сообщают СМИ.

Понятно, почему это происходит. Во-первых, раз прессе доверено быть гласом общества, то не верить ей значит не верить себе. Во-вторых, пресса (в демократическом обществе) есть социальный

88