Как стереотипы заставляют мозг тупеть

За подробностями нашего исследования фоном шла еще одна история. Чтобы разобраться с пробелами в достижениях, с которых началось наше исследование, и в то же время, чтобы лучше понять, как мы все действуем, нам необходимо было лучше понять нашу социальную идентичность и то, как она работает в нашей жизни. Особенно в Америке, наверное, мы подчеркиваем свою индивидуальность. Мы сопротивляемся тому, чтобы видеть себя ограниченными социальными идентичностями – нашим возрастом, черным цветом кожи, белым цветом кожи у мужчин, религией, политической либеральностью и так далее. Такое сопротивление, наверное, хорошее. Оно толкает нас за пределы ограничений идентичности. Наше исследование показало глубокую важность социальной идентичности: личные идентификации, которые следуют за ней в определенных местах в определенное время, при этом часто достаточно тонкие для того, чтобы мы их осознавали, тем не менее могут значительно повлиять на такие важные вещи, как наше интеллектуальное функционирование. Они также предполагают в свою очередь, что такой эффект может играть существенную роль при неудовлетворительной успеваемости в школе и в стандартизированных тестах крупных групп в нашем обществе.

Эти открытия вызвали весомые дальнейшие исследования в моей лаборатории и во многих других. Основные вопросы были поставлены: какое поведение и какие способности угроза затрагивает? Что делает с человеком угроза подтверждения стереотипа, когда вызывает это вмешательство? Что делает эту угрозу сильной или слабой? И что могут сделать отдельные лица и учреждения, чтобы уменьшить нежелательные эффекты?

Но за всей этой работой лежит расширенная концепция того, как наша социальная идентичность определяет, кто мы, что мы делаем и насколько хорошо мы делаем это. Сквозная линия этой книги следует за этой исследовательской программой, шествуя к излечению побочных эффектов этой угрозы. И некоторые замечательные средства действительно появляются. В этот момент тем не менее было бы полезно кратко отойти от сквозной линии, чтобы ближе взглянуть на расширенную концепцию социальной идентичности и ее роли в нашей жизни.[10]

Глава 4 Расширенный взгляд на идентичность: жизни Анатоля Бройяра, Амина Маалуфа и остальных

1

Когда наши результаты пришли, я помню, как изо всех сил пытался постигнуть их значение. Как вы видели, они настойчиво наводили на мысль, что наша социальная идентичность влияет на нас в значительной степени через условия, которым мы подвергаемся, потому что у нас есть идентичность – условия, которые могли колебаться от ограничений плавательного бассейна до угрозы подтверждения стереотипа. Наши изыскания предлагали такую интерпретацию, но я все равно считал их немного инородными. Возможно, потому что я психолог. Психологи ориентируются на внутренние и психологические факторы. Если женщины неэффективны на трудном тесте по математике, мы склоняемся к поиску черты, свойственной женщине, которая могла ее вызвать, снова из позиции наблюдателя, на этот раз вытекающая из моей дисциплины. Мне были нужны более полнокровные образы того, как личная идентификация работала в реальной жизни. Если бы я мог их увидеть, тогда, возможно, меня бы больше убедил ключ, в котором мы строили наши объяснения. Я размышлял об этом, когда однажды мне в руки попала статья Генри Луи Гейтса-младшего в «Нью-Йоркере» под названием «Белый как я» – афроамериканского автора Анатол> Бройяра». Пока я читал, я понял, что увидел то, в чем нуждался – жизненную версию процессов, открытых нашими экспериментами, жизнь человека в открытом противостоянии одной из самых мощных исторических личных идентификаций. Для примера я немного расскажу его историю.

2