Как сторителлинг сделал нас людьми

Вот запись другой игры, в которой несколько детей разыгрывают чрезвычайно сложный сюжет о динамите, принцессах, плохих парнях, украденном золоте, напуганных котятах и карликовых лягушках-ниндзя. Диалог передает творческое своеобразие и темп, граничащие с психоделией, и напоминает произведения Хантера С. Томпсона[56].

Притворись, что ты лягушка и врезаешься в плохого парня, но не знаешь об этом.

Хватай их!

Он крадет котенка!

Лови его, он вон там, быстрее!

Стреляй, уничтожь его, он украл золото!

Мяу, мяу, мяу!

Вот твой котик, Белоснежка.

Вы карлики? Карлики-лягушки?

Мы карлики-ниндзя. Лягушка – это ниндзя. Берегись! Это место скоро взлетит на воздух![57]

Мальчики и девочки

Вивиан Пейли, лауреат стипендии Мак-Артура[58], написала несколько книг о своем многолетнем опыте работы в подготовительной школе и детском саду. В одном из своих маленьких шедевров, «Мальчики и девочки. Супергерои в кукольном уголке» (Boys and Girls: Superheroes in the Doll Corner), она упоминает годичный эксперимент в области гендерной психологии. Первоначальной целью Вивиан было повышение успеваемости класса; для этого требовалось улучшить поведение мальчиков, постоянно строивших военные корабли, ракеты и другую технику для долгих и опасных сражений. Девочки собирались в кукольном уголке, наряжались, заботились о своих детях, болтали про мужей и лишь иногда заманивали к себе парочку мальчиков: требовались папы или принцы.

Пейли родилась в 1929 году. Она была свидетельницей потрясающих изменений американской культуры, затронувших в том числе традиционное распределение ролей между женщинами и мужчинами. Ролевая игра, однако, за это время почти не изменилась: за пятьдесят лет работы Пейли женщины успели освоить производство, а мужчины начали посвящать больше времени работе по дому, но дети продолжали вести себя одинаково во все годы – в их поведении торжествовали стереотипы.

Пейли, заботливый учитель и чуткий наблюдатель, злилась, видя это. В Экспериментальной школе Университета Чикаго, где начиналась ее карьера, прививаемые ученикам ценности в основном совпадали с ее собственными; родители не покупали дочерям кукол Барби, опасаясь формирования неправильного представления об идеальном теле, и редко позволяли сыновьям играть с игрушечными ружьями.

Теперь ей оставалось только беспомощно наблюдать за усилением гендерных различий. Девочки были настолько… девочками: они играли в куклы, приставали к принцам, почти не бегали, не боролись и не кричали; рассказывали друг другу сказки о зайчиках и волшебных розовых бегемотах. Мальчики были слишком… мальчиками: вопя и бунтуя, они носились по комнате, пронизывали ее пулями и выжигали бомбами; лишенные ружей, они изобретали их из любых хоть сколько-нибудь напоминающих оружие предметов – например, карандашей – и продолжали палить из собственных пальцев, если у них отнимали все остальное.

Хуже всего было, когда мальчики играли в пиратов или грабителей – тогда им требовались жертвы. Их роль, разумеется, исполняли девочки. Мальчики постоянно врывались в кукольный уголок, сея смерть и захватывая военные трофеи, и это часто доводило девочек до слез – даже не потому, что им не нравилось быть застреленными или ограбленными, а потому, что мальчики разрушали их фантазии. Трудно быть Золушкой, если в самой середине бала во дворец врываются штурмовики во главе с Дартом Вейдером.

В «Мальчиках и девочках» рассказывается об учебном годе, в течение которого Пейли пыталась избавить своих подопечных от связанных с их полом предрассудков. Это книга о смешной и эффектной неудаче; не сработала ни одна из множества уловок, попыток подкупа или хитрых манипуляций. Так, Вивиан пробовала поменять ребят местами и посадить мальчиков к куклам, а девочек – к коробке с конструктором; первые превратили кукольный уголок в стартовую площадку космического корабля, а вторые построили дом и продолжили ворковать о своем идеальном хозяйстве.

Эксперимент Пейли окончился сдачей в плен основам гендерных различий. Она решила позволить девочкам быть девочками; ощущая внутренний упрек, она признала, что всегда довольно легко смирялась с их относительно спокойными и социально ориентированными играми. С мальчиками было сложнее, но она справилась. «Пусть они будут грабителями, – решила Пейли, – или крутыми космическими пиратами. В конце концов, это естественная и важная для маленького мальчика роль»[59].