Как строился и заселя

Автор неизвестен Как строился и заселя

В этом сборнике помещены статьи, напечатанные в журнале "Нива" № 19 от 10 мая 1903 г., в дни, когда отмечалось 200-летие С.-Петербурга. Автор(ы) статей в журнале не указан(ы).

Как строился и заселялся Петербург?

I.

Петербург вырос не совсем обыкновенным порядком.

Обыкновенно бывает так, что города возникают как-то сами собою: понравится известное место сразу многим людям, собираются они воедино по доброй воле и собственному желанию, строят дома, принимаются за ремесла и занятия и начинают жить да поживать.

С Петербургом случилось иначе: его создала, населила и построила мощная рука Петра Великого; почти одна его личная воля, наперекор воле тысяч людей, собрала воедино эти непокорные тысячи и заставила их строить себе дома, проводить улицы и жить новою, непривычною жизнью. Как увидим ниже, постройка Петербурга и жизнь в нем обратились при Петре (даже после него) в своеобразную государственную повинность. Лишь при Екатерине II и Александре I частное домостроительство в Петербурге стало брать верх над строительством правительственным. В первые же годы по основании столицы по частной инициативе предпринималось лишь весьма ограниченное количество построек: строились только ради царя. В те времена и слыхом не слыхать было о том, чтобы строить дома для извлечения из них денежных выгод (например, для отдачи их под квартиры). Можно сказать, что за весьма и весьма немногими исключениями, первые петербургские домовладельцы смотрели на свое недвижимое имущество с таким же чувством, с каким колодники смотрят на свои тачки и цепи.

Петр Великий чрезвычайно торопился с постройкой нового города, но ему сильно мешала постоянная возня со шведами. Поэтому и первые работы по построению Петербурга были почти исключительно работы крепостного характера, т. е. рвы, валы, укрепления, крепостные стены, батареи...

Эти первые работы производились людьми подневольными - солдатами, а главным образом пленными шведами; много работало и окрестных жителей. Петр был настолько озабочен добыванием рабочих рук, что решил воспользоваться осужденными преступниками. Спустя полгода после начала работ по постройке Петропавловской крепости, он послал князю Ф. Ю. Ромодановскому в Москву следующее оригинальное письмо "о ворах":

"Аз доношу вашему величеству, что добрых людей довольство имеем. Ныне же зело нужда есть, дабы несколько тысяч воров (а именно, если возможно, 2.000 человек) приготовить к будущему лету. По всем приказам, ратушам и городам собрать по первому пути тех, которые посланы в Сибирь".

Петербург, между тем, разростался: кроме деревянной крепости и деревянного Петропавловского собора на нынешней Петербургской (а тогда "Городской") стороне уже находились - "домик Петра", палаты сановников, а также биржа, лавки и гостинный двор.

На островах Аптекарском и Васильевском высились батареи; на левом берегу Невы строилось деревянное адмиралтейство с верфью и палисадами и был заложен деревянный соборный храм во имя св. Исаакия.

Работы было вдоволь, и вскоре оказалось, что и "воров" не хватает. И тогда появился указ 31-го декабря 1709 года о высылке 400.000 рабочих со всей России, исключая киевской и азовской губерний.

Этот указ последовал вскоре после полтавской битвы, когда шведы были разгромлены, и царь мог заняться своим "парадизом" (таким нежным именем он окрестил свое детище - Петербург!) на свободе. "Ныне - уже совершенный камень в основание Санкт-Питер-бурха положен" - писал он ген.-адм. Апраксину.

Рабочие, отправляемые в Петербург из России, должны были забирать с собою необходимые инструменты и столько хлеба, сколько могло потребоваться в пути. По прибытии же в Петербург они начинали получать казенный паек вместе с денежным жалованьем. Жалованье выдавалось им довольно скромное: по полтине в месяц.

Рабочие делились на две смены: одна смена работала с 1-го мая по 1-е июля, другая с 1-го июля по 1-е октября. Петербургский климат встретил новоприбывших крестьян дурно, и появились заболевания; хворали преимущественно дизентерией. Страдали не мало и от наводнений, по поводу которых князь Репнин писал царю еще в августе 1703 года из С.-Петербурга: "А жители здешние сказывают, что в нынешнем времени всегда то место заливает". И если наводнения составляют до сих пор неистребимое зло нашей столицы, несмотря на то, что почва ее теперь уже значительно повысилась, то в те времена осенние разливы Невы были чрезвычайно жестоки, и "то место заливало" так основательно, что на первых порах приходилось иногда оставлять работы, а в "домике Петра" вода стояла выше колен.