Как Сума меня венчала

Йец залез руками прямо в голограмму и принялся вертеть карту местности туда и сюда. Касаясь какого-то пункта на карте, он вытаскивал прямо из него то полотнища архивно-справочной информации с сияющей шифропечатью колониального Министерства регионального развития, то мнемосхему местной энергосети с едва теплящимися ниточками волноводов, то отчёты о расчистке просёлочных дорог, предоставленные какой-то местной артелью…

– Несколько полузаброшенных посёлков в предгорьях. Дорожная сеть слабая, но есть… Только грунтовки… Один посёлок рыбаков у побережья. Там, вроде бы, всё ещё есть пост полиции, – отчитался наш аналитик примерно через минуту.

– Понятно! Экипироваться! – Сержант буквально за шиворот оттащил увлёкшегося Йеца от голограммы и подтолкнул к его кокону.

Щёлкнул затвор, а потом тренькнул предохранитель – Саст закончил облачение в боевое снаряжение, зарядил карабин и привычным движением закинул его за плечо.

– Стаки и Саст! – выкрикнул командир, крутанувшись на каблуках. – Быстро в ангар! Грузить в катер комплект номер один!

Я вспомнил, что в комплект номер один входят портативный командный центр для ведения полевых поисковых операций, мощная рация, большая армейская аптечка, десятка два упаковок с сухпайками и запас боевых батарей для карабинов. Это были четыре большие камуфлированные сумки килограммов по сорок каждая. И я понял, по какой причине Сержант решил оставить одного из нас на базе. Не только потому, что кто-то должен занимать пост оперативного дежурного. Просто грузоподъёмность катера сейчас, с учётом оружия и снаряжения, если ещё вспомнить степень износа двигателей, была килограммов восемьсот, не больше – это если требовались вертикальный взлёт и посадка. А по моим прикидкам, именно они и требовались. И получалось, что запас оставался всего килограммов сорок. Ну а почему Сержант решил оставить именно Йеца – разве нужно такое объяснять? Он тут, у моих ног, от волнения всё никак не может справиться с ремешками, стягивающими кирасу, чтоб из неё шлем с карабином вытащить…

– Красен, помоги ему! – негромко сказал Сержант.

– А ты туда смотри пока… И время докладывай! – командир подтолкнул меня к голограмме локатора.

Там, поверх объёмной карты побережья, всё изгибалась, вилась, как змея, постоянно пересчитываемая компьютером оранжевая линия расчётного пути капсулы с диверсантами.

– Высота две тысячи двести! Скорость сто пятьдесят пять метров в секунду! Вертикальная – двадцать! Две минуты до падения! – прочистив горло, доложил я.

– Тянут вовсю, сволочи… – заметил Красен, помогая Йецу натягивать кирасу. – Наверное, идут к условленной точке…

– Минута до падения! – выкрикнул я и, прикинув по карте, добавил. – В лес идут…

Тут как раз Йец закончил со своим обмундированием и сменил меня, отстранив нетерпеливым жестом.

– У капсулы потеря массы! Наверное, выброс газа! – тут же закричал он. – Это включение тормозного двигателя! Сейчас она… Сейчас… Есть! Есть точка падения!

Жестом фокусника Йец выхватил из синего кружочка на голографическом изображении пологого лесного склона жёлтую помигивающую полоску с географическими координатами.

– Вот! – радостно воскликнул он.

– Красен, планшет! – приказал Сержант.

Красен протянул Йецу тактический планшет, который уже держал наготове. Йец сцапал его, положил на пульт и стал быстро хватать из воздуха висящие вокруг голограммы информационные полотнища и растопыренной ладонью подводить их к планшету. Очередной светящийся лист комкался, гас, и на маленькой контрольной голограммке, висящей над металлической крышкой тактического планшета, загоралась очередная серебристая звёздочка. Йец торопился и хватал разноцветные светящиеся полотна с оперативными данными и левой рукой, и правой, отчего создавалось впечатление, что он просто сгребает информацию в планшет Красена обеими руками.

– Попытайся связаться с полицейским постом в том посёлке на побережье! – напоследок приказал Йецу Сержант. – Пусть немедленно вышлют машину с усиленным нарядом как можно ближе к месту падения капсулы, найдут там поляну и ждут указаний. Скажешь им, что катер вышлют, как только они доложат о готовности. И прилетит он через час! Результаты сообщишь мне через брелок специальной связи. Всё ясно?

Йец растерянно кивнул. Мне даже показалось, что у него слёзы на глаза навернулись. То, что его не берут с собой на боевую операцию, парня просто убило. Мальчишкой он ещё был, в самом деле…

– И по рации нас не вызывай! Не демаскируй! В полёте будем соблюдать радиомолчание. А не то ещё шмальнут чем-нибудь на подлёте… – закончив инструктировать Йеца, командир обернулся к нам с Красеном. – За мной, марш!

Выбегая из комнаты вслед за Сержантом, мы успели почти хором приободрить нашего товарища, который оставался «на хозяйстве». Ему ещё встречать вторую смену, которая сейчас примчится по тревоге, а у него был такой несчастный вид, будто нас всех уже перебили…

– Настреляешься ещё, братишка! – хлопнул его по плечу Красен.

– Зато у локатора от тебя пользы больше, чем ото всех нас! – хлопнул я Йеца по другому плечу.