Как только, так сразу!

– Она хочет есть! – сказала Черепашка и осторожно приблизилась к дивану.

Вика нерешительно последовала за ней.

– Ладно, – крикнул Алеша. – Вы пока посидите тут, а я обследую квартиру. Если он приводил сюда вашу Свету, должны остаться какие-то следы.

– Марь Сергеевна, хотите булочку? – наклонилась к самой подушке Черепашка. – Вик, дай сюда мой рюкзак!

– Булочку! Булочку! – заскрипела старуха. – Бабе булочку!

Люся вытащила из рюкзака покрытую шоколадной глазурью булочку и пакет апельсинового сока.

– Принеси стакан, – попросила она Вику. – Он что, Глеб этот, вообще, что ли, свою бабушку не кормит?

Увидев булочку, старуха выпростала из-под одеяла высохшие, с висящей кожей руки и начала медленно шевелить скрюченными пальцами. При этом она шамкала беззубым ртом, издавая странные чмокающие звуки.

– Возьмите! – Черепашка сунула ей в руку булочку.

Бабка тут же принялась отщипывать маленькие кусочки, быстро отправляя их в рот. Действовала она уверенно и даже ловко.

– Сейчас я вам соку налью, – сказала Черепашка, чувствуя, как к горлу подступают слезы.

От жалости к этому убогому, беспомощному и всеми заброшенному существу сердце девушки разрывалось на части. «А ведь когда-то эта старуха была такой же молодой, как мы, и ей, наверное, казалось, что старость никогда не наступит. А может быть, она даже и не задумывалась о старости, жила и радовалась жизни, потом воспитывала детей, внуков… Как все-таки жестоко устроена наша жизнь…»

– Держи! – Вика протягивала Черепашке чашку с отбитой ручкой. – Короче, на кухне стоит раскладушка, на плите сковородка с остатками яичницы, холодильника в доме нет, телевизора тоже…

– Пейте, бабушка! – Люся поднесла к губам старухи чашку.

Та жадно вцепилась в нее руками, уронив булку на пол.

Подняв булку, Черепашка положила ее на тумбочку. Туда же девушка поставила пакет с соком.

– Смотрите, что я нашел! – выкрикнул из прихожей Алеша.

В следующий миг девушки увидели в его руках изящную бежевую сумочку на длинном ремне.

– Это Светкина! – закрыла рукой рот Вика.

Опустившись на стул, она зарыдала.

– Не плачь, Глебка! – заканючила скрипучим тоненьким голоском старуха. – И-и-и! – принялась подвывать она. – Бабе жалко Глебку. Бедный мой, бедный! И-и-и-и!

– Вика, прекрати! – резко скомандовал Алеша. На старуху, он, естественно, никакого внимания не обратил. – Мы же еще ничего не знаем. – Он стоял на красной с зелеными полосами по бокам ковровой дорожке. В этом месте прямо под ним находилась прямоугольная крышка люка. – Вы как хотите, а я пошел к отцу. Похоже, тут все очень серьезно.

12

Свернувшись калачиком, укрытая тонким одеялом и козьей шкурой, Света Тополян спала. Она уснула почти сразу после того, как Глеб захлопнул люк. Просто силы покинули девушку, ведь эту ночь, да и предыдущую тоже, она провела без сна. Поэтому громкий окрик Глеба не сразу разбудил ее.

– Эй! Давай сюда ведро! – раздалось, как показалось девушке, откуда-то издалека.

Света открыла глаза, села.

– Какое еще ведро? – хриплым спросонья голосом спросила она.

– То самое, – ответил Глеб. – Привязывай, я его вымою.

Только сейчас до нее дошло, что имеет в виду Глеб. Света встала, все кости жутко ныли. Все-таки она не привыкла спать на полу. Красное пластмассовое ведро, накрытое металлической крышкой и служившее ей унитазом, стояло в противоположном углу. Не испытывая никакого стеснения, Тополян привязала веревку к белой ручке.

– Тяни! – скомандовала девушка. – Только осторожно!

Впрочем, последнее замечание было излишним. Как уже успела заметить Света, отсутствием ловкости и нарушениями координации движений Глеб не страдал.

Вскоре тщательно вымытое и пахнущее стиральным порошком ведро опустилось на земляной пол.

– Отвязывай! – приказал Глеб.

«Должен же он хоть какие-то неудобства испытывать! – развязывая узел, злорадно думала Света. – Вот пусть выносит за мной парашу, может быть, быстрее отпустит».

Когда крышка люка закрылась, Света начала подумывать, а не прилечь ей еще на часок. Но планам девушки не суждено было сбыться. Не прошло и нескольких минут, как крышка резко распахнулась и в подвал просунулась голова Глеба.

– Ты их видела? Ты говорила с ними? – прямо-таки трясся от возбуждения он.

– Кого? С кем я должна была говорить? – удивленно хлопала ресницами Света.

– Тут кто-то был! – выкрикнул Глеб. – На подоконнике следы ботинок, у бабушки на тумбочке булка и сок, и сумка твоя пропала. Я точно помню, что вешал ее в прихожей на гвоздь! Ее там нет! Говори, кто тут был?

– Понятия не имею, – округлила глаза Тополян. – Я спала, честное слово, и ничего не слышала. Да тут вообще ничего не слышно… Так, значит, ты уверен, что сюда кто-то приходил? – с надеждой в голосе спросила она.

– Уверен, – злобно сверкнув глазами, процедил Глеб. – Признавайся, кому ты давала адрес?

– Ты что, совсем, что ли?! – возмутилась Света. – Кому я могла дать адрес, если сама его не знала. Вспомни, как ты меня сюда привел!

Но Глеб, казалось, не слушал ее.