Как Тори Снерриссон помогал тестю отбиться от захватчиков (СИ)

Степан посмотрел на него как на дурачка, пожал плечами, спросил:

- Зачем?

- Разве тебе не любопытно поглядеть, как сражаются жители Мидгарда? - спросил Тори.

Степан сказал, что не очень, потому что ему доступно колдовство, создающее иллюзии, и в семи мирах не очень много вещей, глядеть на которые ему любопытно.

- А зачем ты пришел сюда? - спросил Тори. - Разве не из любопытства?

Степан сказал, что в целом Тори прав, но любопытство Степана имеет другой смысл, ему любопытно не глядеть, как жители Мидгарда делают то или иное дело, а помогать им творить добро, и тогда добра в мире станет больше, а зла, соответственно, меньше, и это вроде хорошо.

- Сколько добра не твори, рагнарек придет в любом случае, - возразил ему Тори.

- Однако пока не пришел рагнарек, добро остается добром, - сказал Степан. - Раньше жители Кырымбырыма пресмыкались в грязи и нищете, я теперь вэвэпэ удвоился, коэффициент джини уполовинился...

- Эй, Степан, не колдуй тут! - воскликнул Тори. Понял, что его слова прозвучали бестактно, и добавил более вежливо: - Постарайся, пожалуйста, выражать свои мысли без колдовства. Не то что бы я совсем боялся демонов...

Степан рассмеялся и сказал, что с точки зрения альвов все люди и гоблины выглядят дикарями, подобно тому, как для людей и гоблинов дикарями выглядят чернокожие обитатели полуденных лесов, и что жители Мидгарда зря боятся бытового колдовства, оно на самом деле не страшное, даже в генетической модификации (Тори при этих словах сложил пальцы в жест, отгоняющий нечистую силу) нет ничего страшного, и даже наркотики уже почти не опасны, если штырить с умом, и не забывать про восстановитель, глобальное потепление - и то отступает, научно-техническая (то есть колдовская) мощь человечества (то есть альвов) поднялась до неимоверных высот, альвы стали почти как асы...

- О, я понял! - воскликнул Тори. - Ты отыгрываешь историю, чтобы потом скальды сложили сагу про твои подвиги! Это примерно как Локи, когда пришел к тому йотуну... как же его звали... ну, допустим, Полуэкт... Локи был ас и явился йотунам, а ты альв и явился гоблинам, а в остальном...

- А в остальном я подобен Локи, это ты верно подметил! - воскликнул Степан и рассмеялся.

Тори подумал, что альвы, по всей видимости, не считают сравнение с Локи обидным.

- А поехали в Картахену! - сказал вдруг Степан. - Заодно узнаем, какое у вас тут время. Если линейное, то любопытно будет поглядеть, как мироздание вывернется, чтобы вложить мои подвиги во всеобщую историю реальности. А если оно диагональное, то мы будем хотя бы знать, что оно диагональное.

- А если запутанное с мгновенным дальнодействием? - спросила незаметно подошедшая Пенни.

- Тогда конец света придет раньше, чем предсказывают ученые, - сказал Степан. - Вон, викинг, как тебя там, рагнарека не боится, а мне с чего бояться? У него жизнь не застрахована, а у меня застрахована, и у тебя тоже! Дай что-нибудь вштырить.

Пенни сунула руку в складки одежды и вытащила колдовской жезл. Степан ткнул им сам себя в руку, закрыл глаза и крякнул, как крякает муж, испивший сильного вина, но чуть-чуть громче.

- Полетели! - сказал Степан.

- О, у тебя птерокар есть! - обрадовался Тори.

И подумал, что Степан сейчас спросит, откуда Тори знает, что такое птерокар, и придется либо солгать, либо честно рассказать, что побывал в Эльфхейме, а потом придется рассказать, при каких обстоятельствах это случилось, а если он спросит про Магнуса... наверное, лучше сразу солгать...

Но Степан ни о чем не спросил, и Тори подумал, что это оттого, что Пенни только что вштырила ему наркотик, тот притупил его бдительность, и если бы не эта случайность... А случайность ли? Что, если за Тори прямо сейчас наблюдают асы либо какие-нибудь другие надмировые сущности или даже не просто наблюдают, а что если Тори - не более чем воображаемый персонаж саги, которую сочиняет интеллект, и которая не основана на реальных событиях, а придумана от начала до конца. Помнится, Динка рассказывала, что у одного народа есть легенда, что какой-то мир сотворен из музыки, местный Один однажды заиграл на какой-то там гитаре и запел, и сотворились горы и моря, моря и реки, звери, птицы и облака...

- У тебя такой взгляд, будто ты тоже вштырился, - сказала ему Пенни.

Тори помотал головой, отгоняя наваждение. Вроде отогналось.

Степан сказал, что грузиться в птерокар удобнее всего на крыше. Пенни возразила, указала на подходящий балкон. Степан согласился, они вышли на этот самый балкон, на его край присел птерокар, сиречь большая железная птица, в брюхе у нее отворилась дверь, залез Степан птице в брюхо, Тори последовал за ним, а Пенни сказала, что Тори невежлив, потому что при посадке в птерокар, оказывается, бабам и девицам надо помогать, иначе невежливо. Тори извинился, сказал, что такой обычай ему неведом, а Пенни сказала, что в невежестве позора нет, но в другой раз нарушать обычай не надо.