Как у наших у ворот. Истории о гармошке и частушке

Девки баенку топили

Озорные и охальные

С озорными частушками, кажется, ясно всё. Нельзя же всю жизнь прожить со степенным выражением лица, надо когда-нибудь и созоровать, выкинуть коленце, пройтись колесом… На худой конец, у соседа поленницу на святки раскатить… Ну, а уж частушку-то солёную, забористую спеть и сам Бог велел.

Я гуляла день и ночь,
Принесла мамане дочь:
«На-ка, мамка, покачай!
Кто-то сунул невзначай!»

Но вот как быть с частушками нецензурными, хуже того, охальными, которых наплодилось в народе, наверное, больше, чем каких-либо иных, в том числе и любовных… Вычеркнуть их из жизни нельзя, рассматривать только лишь как фольклор в научно-исследовательских целях также не получится… Запрещать бессмысленно: всё равно, как из рваного мешка, высыплются они на волю… Да и запретный плод всегда слаще и притягательнее. Тем более в этом жанре созданы настоящие шедевры народного поэтического творчества…

Может быть, нужно прежде постараться понять, почему эта тема столь притягательна. Вряд ли это можно объяснить только лишь всеобщим падением нравов, бескультурьем и пьянством.

Мне кажется, ответ на эти вопросы лежит в нашем далёком языческом прошлом, когда предки наши поклонялись Роду. Род, родичи, народ, родина, рождение – слова одного порядка. И в основе их лежала одна суть: продолжение рода. И те самые слова, которые принимаются сегодня нами как нецензурные, матерные, вовсе таковыми не были. Более того, они были священными, сакральными словами, повторяемыми как заклинание, как призыв, обращённый к предкам, давно ушедшим.

Как засеянное поле вызывает добрые чувства уверенности в благополучном будущем, так и беременная женщина, мать должна была вызывать не чувство стыда, а наоборот, чувство радости и уверенности, что всё идёт своим чередом, что мужчины своё предназначение истово исполняют, женщины племени чреваты, а это значит, что роду ничего не грозит, он развивается, он крепнет и крепнет день ото дня.