Как убивали "Спартак" 2

Он предложил поговорить после возвращения сборной из Израиля и Андорры. Но это было невозможно. Заданные издательством сроки выпуска книги говорили: «Сейчас или никогда». Точнее, если не сейчас — то уже не для книги.

Объяснять все это, признаюсь, мне было неудобно, поскольку давить на людей я не люблю. Но тут — пришлось.

Дима все понял правильно. Три часа спустя мы сидели за столиком в холле гостиницы Marriott Grand Hotel на Тверской, где поселилась перед отъездом на решающие матчи отборочного турнира чемпионата Европы сборная России.

Почти час я видел перед собой гордого и цельного человека, для которого главное в жизни отнюдь не деньги. А уважение, которого он от руководства «Спартака» за много лет так и не дождался.

Я ему поверил.

В тексте нашей беседы я решил опустить свои вопросы. В данном случае они не имеют никакого значения. Важно лишь то, что говорит он, Дмитрий Торбинский.

Читайте и оценивайте.

*****

— «Спартак» для меня — родной клуб. Он мне очень многое дал, и я горжусь, что являюсь его воспитанником. Поэтому решение уйти мне далось очень непросто. Но обстоятельства сложились так, что я не мог поступить иначе.

У «Спартака» — потрясающие болельщики, которым я благодарен за все и которых никогда не забуду. Знаю, что многие болельщики теперь меня ненавидят. Конечно, когда я выходил на замену в матче с «Москвой» и услышал их свист и гул, мне было больно. Только что на руках носили, а теперь… Теперь я на себе прочувствовал, что означает фраза «От любви до ненависти — один шаг».

У людей, которые приходят на стадион, есть свои стереотипы. По их мнению, если я ухожу из «Спартака» — значит, предаю. И, конечно же, делаю это только ради денег…

Что ж, болельщики переживают за команду по-настоящему, платят деньги за билеты, а потому имеют право думать и говорить то, что считают нужным. И все же мне диковато слышать такую реакцию сейчас, когда я играю в «Спартаке», решаю вместе с командой поставленные задачи и стараюсь изо всех сил. Я был готов раздирать себе до крови бока, бросаясь в подкаты на синтетике Лужников, только чтобы мы стали чемпионами. Нам это не удалось, но у каждого из нас совесть чиста: мы сделали все, что могли. И я в том числе.

Я и сейчас не хочу говорить, что меня ждет дальше. Решил для себя так: пусть чемпионат страны закончился, европейский сезон продолжается. И я ничего не скажу о другом клубе, пока не сыграю свой последний матч за «Спартак». Скажу обо всем только после «Тулузы».

Но то, что останусь в «Спартаке», — исключено.

Когда я выхожу на поле и слышу свист, то «выключаю» слух и концентрируюсь только на игре. Я умею абстрагироваться от таких вещей, потому что если в моей ситуации принимать их слишком близко к сердцу — будет очень сложно. У меня есть прекрасная команда, в которой мне приятно выходить на поле — особенно с тех пор, как я стал игроком основного состава. В ней у меня много друзей — Павлюченко, Хомич, Калиниченко… Титов ко мне тоже хорошо относится, хоть он и немножко из другого поколения. Я им всем очень благодарен.

Ребята меня поддерживают, помогают, и от этого мне становится легче. И когда поднялся шум вокруг моего имени, партнеры по команде, конечно, подходили и задавали вопросы. Мне было очень неудобно смотреть им в глаза и лукавить, а сказать все, как есть, я не мог. Было тяжело — не скрою.

Вчера, когда в матче с «Динамо» меня заменили, вначале раздался свист. Но когда я поднял руки и похлопал болельщикам, половина из них захлопала в ответ. Не все, конечно, — но я слышал, как гул сменяется аплодисментами. И то приятно…

Я знаю, что выдержал удар и не опустил руки. И никогда не забуду, что в такой ситуации команда и тренер меня поддержали.

*****

Если не брать в расчет челябинский «Спартак», в своей карьере я играл только в «Спартаке» московском. Но где и когда бы ни оказался, все равно всегда буду считать «Спартак» большим клубом с великой историей, у которого есть что-то свое, неповторимое. Я воспитанник «Спартака» и знаю, на чем он держится. Что такое знаменитый спартаковский дух, я чувствую изнутри, хотя какими-то конкретными словами объяснить это не могу. «Спартак» для меня — это не хозяин Федун, а нечто гораздо большее. Не случайно же красно-белых называют народной командой — так оно и есть. Очень обидно, что из-за Федуна, который, мне кажется, понятия не имеет, ЧТО такое «Спартак», я вынужден уйти…

Владелец клуба сказал, что я ни в одном интервью не обмолвился о желании играть за «Спартак»? Так вот пусть он знает, что я не привык говорить. Я привык доказывать делом. А его слова, что не подписывать новый контракт мне посоветовал Федотов — вообще какой-то бред.

С Федуном я, кстати, никогда не общался. За все годы он и словом ни со мной, ни с другими игроками не перемолвился. Даже сейчас, когда пришел в раздевалку после матча с «Динамо», пожал нам руки — и все. Конечно, это его право — вести себя по отношению к футболистам так, как он считает нужным. Но странно как-то: это же игроки команды, владельцем которой он является. И при этом — вообще никакого контакта…