Как убивали "Спартак" 2

На Ковалевски больше не рассчитывали. При этом в лицо ему это более-менее четко сказал только Федотов. Шавло на откровенный разговор так и не пошел. Это вообще, как рассказывают игроки, не в его традициях.

Вопреки «политике партии» пошел Юрий Перескоков, рекомендовавший Ковалевски на матч Кубка Первого канала в Израиле против киевского «Динамо» — и я, как непосредственный свидетель предматчевой тренировки, могу утверждать, что иного выбора у тренера вратарей не было: Хомич выглядел намного слабее. Федотов прислушался к Перескокову, но затравленный Ковалевски в той или иной степени оказался причастен к обоим пропущенным мячам. Через какое-то время обоим «нарушителям конвенции» — сначала Перескокову, а затем и Федотову — придется уйти…

Наибольшее рвение «Спартак» проявил в переговорах со вторым вратарем сборной Италии Марко Амелиа из «Ливорно». Поначалу итальянец даже думать о России не хотел — но когда из Москвы вместе с техническим директором Смоленцевым прилетел тогдашний спортивный директор Станислав Черчесов, Амелиа поддался мощи его харизмы и дал согласие.

Одного стороны не учли — взбалмошного характера президента «Ливорно» Альдо Спинелли. Тот, известный своими эксцентрическими выходками, постоянной сменой требований едва не свел наших посланцев с ума. Позже непьющий Черчесов признается, что позволил себе после тех переговоров немного красного вина — чтобы не угодить прямиком в психушку. А в интервью «Спорт-Экспрессу» пошутит лишь с долей шутки: «Иногда я думал: жаль, что мы не на улице в моем родном Алагире. Там поговорили бы по-другому»…

А пока переговоры с Амелиа были в разгаре, я в Израиле побеседовал с Ковалевски. Вратарь высказывался крайне жестко, хотя нового вратаря в «Спартак» еще не купили и формальный шанс остаться первым номером у него сохранялся. Но ему уже все давно было ясно.

— Здесь я уже практически не нужен, — говорил Ковалевски. — Меня сделали крайним. Для меня это очень странная ситуация.

— В чем выражается то, что вас сделали крайним?

— В том, что единственной темой для разговоров о «Спартаке» в межсезонье стала необходимость замены вратаря.

Уже не первую неделю над вами висит тень Марко Амелиа. Как и тени Тимо Хильдебранда, Дуду А вата, Дмитрия Бородина…

Никакая тень мне не страшна! В этом клубе я как вратарь себя проявил и цену себе знаю. Да, есть ошибки. Но не бывает вратарей, которые вообще не ошибаются. Даже самые знаменитые голкиперы допускают промахи, которые не укладываются в голове. Но нельзя из-за одной-двух ошибок выписывать человеку сертификат негодности. Как, например, Филимонову, которого попросту сожрали, не дачи вообще спокойно жить и играть, все время припоминая его единственную ошибку. А сколько раз за карьеру человек тащил команду и выручал ее — этого уже никто не помнил. Знаю, что и у меня есть недоброжелатели, которые хотят сделать мне антирекламу. Меня это не смущает, потому что знаю и другое: я могу вновь выйти на тот уровень, который показывал, например, в 2005 году.

Если контракт с Амелиа все-таки подпишут, вы будете готовы к конкуренции?

Сам факт, что руководство клуба готово заплатить за человека огромные деньги, говорит обо всем. Сергей Шавло сказал в одном из интервью, что, если придет Амелиа, он будет номером один. Значит, эту конкуренцию я уже проиграл у него в кабинете. Это очевидно. Ни о каких равных условиях со спортивной точки зрения не будет и разговора.