Как убивали Сталина

От автора. Здесь уместен небольшой комментарий. Переживая истинное отношение к себе Хрущева и Микояна, Жуков, скорее всего, вспомнил и еще одно свое заявление, в котором в порыве выступления против «антипартийной группы» сделал очень неосторожный намек, сказав: «Товарищи! Весь наш народ носил Молотова, Кагановича, Маленкова в своем сердце как знамя, мы верили в их чистоту, объективность, а на самом деле вы видите, насколько это грязные люди. Если бы только народ знал, что у них на руках невинная кровь, то их встречал бы народ не аплодисментами, а камнями. Я считаю, надо… потребовать объяснений от Маленкова, Кагановича, Молотова за их злоупотребления властью, за антипартийные дела. Нужно сказать, что виновны и другие товарищи, бывшие члены Политбюро. Я полагаю, товарищи, что вы знаете, о ком идет речь, но вы знаете, что эти товарищи своей честной работой, прямотой заслужили, чтобы им доверял Центральный Комитет партии, и я уверен, что мы будем и впредь за чистосердечное признание признавать их руководителями».

Сделав это несвоевременное заявление, Жуков тогда зашел слишком далеко и тем самым переиграл самого себя, ибо явно имел в виду Хрущева и Микояна: первого за его неслыханно кровавые репрессии в Москве и на Украине, а второго, например, за руководство Комиссией по разоблачению Бухарина, как врага народа…

Впрочем, в этом отношении и сам Жуков не отличался особой святостью, чтобы произносить такие обличительные речи. Жуков на июньском пленуме 1957 года, осуждая Сталина и его окружение, фактически повторил доклад Хрущева на XX съезде о репрессиях, а сам, как рассказывал мне Герой Советского Союза (1944 г.) маршал авиации Сергей Игнатьевич Руденко, во время войны мог в порыве гнева без суда и следствия самолично расстрелять проштрафившихся подчиненных.

Только теперь я понимаю, почему, считая маршала Жукова одним из лучших полководцев мира, знавшие его люди вместе с тем о нем, как о человеке, говорили: «Ну и жук этот Жуков…» Начинаю осознавать и то, почему все чаще высказывается мысль, что, проложив Хрущеву дорогу к власти, Жуков тем самым позволил Никите Сергеевичу открыть путь таким деятельным на словах партийным функционерам, как Михаил Горбачев. А уж они, выдвинувшись на руководящие роли именно в те годы, довели одну из величайших сверхдержав мира до полной катастрофы. Все это было трагедией для такого далеко неоднозначного человека, как маршал Георгий Константинович Жуков, ибо не мог он не сознавать того, что, как во многом благодаря именно ему в 41-м отстояли Москву, так и того, что, не без его участия, начался хрущевский развал страны, а затем (уже после его смерти) последовало и полномасштабное поражение СССР в Холодной войне.