Как убивали Сталина

А события, надо сказать, были такие, какие теперь принято считать знамениями времени. Присуждение Нобелевской премии Пастернаку и… отказ от нее. Возведение Хрущевым железобетонного занавеса Берлинской стены. Солженицын, вылупившийся из инкубаторского яйца «оттепели». Атомная угроза «Карибского кризиса». И… убийство Кеннеди в назидание всем(!!!) президентам мира. Взлет и нелепая смерть Королева. Триумф и необъяснимая гибель Гагарина. Начало правозащитной судьбы Сахарова и зарождение политкарьеры Горбачева. Правление начинавшего обвешиваться орденами Брежнева. Хрущевский расстрел голодного Новочеркасска. Первые преследования не так, как надо, мыслящих Бродского, Даниэля и Синявского… А ведь мало кто тогда понимал, что главный вопрос не в том: правильно ли их преследовали, а в том, почему все больше появляется тех, кого нужно будет преследовать??? Однако еще меньше было тех, кто знал такой ответ, какой я услышал только теперь от самого Семичастного. При нем был и побег в Индию дочери человека, чье тело ночью (как когда-то тело Пушкина — то-то пригодился «пушкинский опыт») вынесли под кремлевские стены. Бесславный конец жалкого предателя Пеньковского, имя которого оплакивалось на всех языках Запада. Разоблачение невиданных шпионов типа Пауэрса и звездный час бескорыстных гениев разведки Абеля, Блейка и Молодого — это ли не история, которую делал и он — генерал-полковник Семичастный? Однако, всегда ли ему удавалось так семь раз отмерить, чтобы можно было один раз верно отрезать? Об этом думал я, когда сидел в ожидании хозяина в его, вошедшем в историю мира, кабинете.

А он, совсем не Понтий Пилат, а… как оказалось вопреки бесчисленным вымыслам, обыкновенный пенсионер, пришел с Патриарших прудов с прогулки, как ни в чем не бывало, с очень домашней, ласковой и пушистой собакой по кличке «Сэр». И сразу спросил: «Читали? Какие «сочинения» под названием «Омут памяти» печатает в «Аргументах и Фактах» советчик Горбачева Яковлев. Слушайте! «14 октября, когда Хрущев вернулся из Пицунды, на летном поле его встречали, кажется, Микоян, Семичастный и несколько сотрудников «девятки».

— А где же все остальные бляди? — спросил Хрущев.

— Никита Сергеевич, идет заседание Президиума. Вас там ждут.

Там действительно ждали, чтобы снять Хрущева с поста Первого секретаря ЦК КПСС».

«Сочинение» поистине в духе Яковлева. Во-первых, Хрущев при всей своей несдержанности никогда не позволял себе говорить об официальных лицах матом. Во-вторых, приехали я и Георгадзе. Без посторонних. Микоян же прилетел из Пицунды вместе с Хрущевым, где они вместе отдыхали. И в-третьих, я сказал, что все в Кремле, и ожидают Вас. Все это заставляет задуматься: чего можно ждать от Яковлева в изложении сложных событий, если он так искажает даже самые простые и общеизвестные факты? Меня это насторожило. Я тут же сел и написал главному редактору Старкову, попросив его быть осмотрительней… хотя бы в тех случаях, когда еще есть люди, у которых можно уточнить, как и что было с их участием. Все-таки речь идет не о филькиной грамоте, а об истории одной из главных стран мира.

Так что… в этом «Омуте», скорее, больше беспамятства, нежели памяти. «Омут» он и есть омут — водоворот на реке, образуемый встречным течением. Однако идти против движения истории — то же, что препятствовать течению реки: ее течение в конце концов все равно все снесет. Вот какое получилось неожиданное саморазоблачительное признание. Недаром же говорят, что даже в тихом омуте черти водятся…

Кстати, Хрущев вернулся из Пицунды в Москву 13-го, а не 14-го октября, как пишет А. Н. Яковлев».

Справка из Советского Энциклопедического Словаря:

«Семичастный Владимир Ефимович (р. 1924), советский, государственный, партийный деятель. Член КПСС с 1944 года. В 1946–1950 гг. секретарь, Первый секретарь ЦК ЛKCM Украины. В 1958–1959 гг. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ. В1961–1967 гг. Председатель КГБ…»

Был ли заговор против Хрущева?

Тут я увидел подходящий момент и прервал его вопросом:

— Почему вам удалась операция по прекращению катастрофической деятельности Н. С. Хрущева, а КГБ времен Перестройки, пытавшемуся предотвратить разрушительное правление Горбачева, — нет?

— Вопрос правильный, — сделав паузу, сказал Семичастный и, подумав, продолжил. — Срыв намеченного в последние дни Перестройки произошел потому, что, даже объявив ГКЧП, куда вошло почти все руководство и, главное, все силовые министры, ГКЧПисты не только практически ничего не сделали из заявленного, а так, как было, все и оставили, а потом, не предприняв решительных мер, даже и усугубили то, что было.