Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев

Здесь же «Комсомолка» поместила свою ремарку. В ней говорилось следующее: «Как рассказал корреспонденту „КП“ сотрудник одного из московских кладбищ, в последние несколько месяцев у кладбищенских мародеров появилось высокотехнологичное ноу-хау. С помощью устройства под названием „цанга“ с покойников снимают коронки, перстни, цепи, даже не разрывая свежезасыпанной могилы. Грабят умерших спустя десяток минут после того, как безутешные родственники покинули кладбище и отправились справлять поминки. Мародерский прибор чем-то напоминает чертежный карандаш. Правда, эта „цанга“ длиной около двух метров. Кто-то из мародеров толчется на похоронах, примечая, как на покойном размещены драгоценности. Все остальное – дело техники. Два-три удара „цангой“ в землю – и на могильном холмике остаются едва заметные дырки диаметром не больше сантиметра. По слухам, „цанга“ – изобретение южнороссийских кладбищенских воров, где мародерство на погостах имеет чуть ли не вековые традиции».

Между тем единственное кладбище, куда еще не добралась рука вандала, является Новодевичье. Но это и понятно – оно охраняется. Хотя был период в конце 70-х, когда оно было вообще закрыто для посещения посторонних. Это случилось после того, как некие злоумышленники осквернили могилу Н. Хрущева. После этого в течение нескольких лет Новодевичье было закрыто, потом опять открылось, но уже стало охраняемым.

Отличительной приметой нынешнего времени является то, что богатые могилы криминальных авторитетов ни разу не подвергались атакам вандалов. Эту ситуацию можно смело назвать барометром нынешней ситуации, сложившейся в обществе, когда осквернить прах народного кумира у вандалов рука поднимается, а могилы бандитов трогать нельзя – они ведь сегодня хозяева жизни. Кстати, этим «хозяевам» тоже несладко приходится. Несмотря на то, что СССР был атеистическим государством, однако в криминальном мире страны имелись свои понятия на этот счет. Одно из них гласило: на кладбище – никаких разборок. Это правило соблюдалось бандитами эпохи социализма свято. При капитализме все пошло наперекосяк. Бандиты стали убивать друг друга везде, где только можно, в том числе и на погостах. За десять минувших лет таких случаев насчитывается не один десяток, но самый вопиющий произошел в октябре 1996 года в Москве, когда на Котляковском кладбище была взорвана бомба, предназначенная для людей, пришедших помянуть своего товарища – воина-афганца.

Один из последних вопиющих случаев, который произошел на столичном кладбище – Троекуровском – датирован концом 2003 года. Там состоялись похороны ветерана Великой Отечественной войны, генерал-полковника Михаила Сидорова. Он прошел всю войну, воевал как артиллерист на нескольких фронтах, был ранен во время Курской битвы. Награжден многими орденами и медалями. В иные годы похороны такого человека прошли бы по высшему разряду за счет государства. А сегодня расплачиваться пришлось одним родственникам, которые заплатили за похороны 30 тысяч рублей. И это без учета затрат на поминки и будущий памятник (с ними цифра и вовсе перевалит за 50 тысяч!). Думаете, это единичный случай? Отнюдь. Когда на том же кладбище хоронили генерал-полковника Г. Яшкина только за одну могилу взяли все те же 30 тысяч рублей. Отсюда вопрос: почему только для того, чтобы похоронить человека на общенародной (не частной!) земле, надо платить такие баснословные деньги?

И все же в длинной череде вопиющих безобразий, которые творятся на российских погостах, есть и положительные примеры. Один из таких случился в Екатеринбурге. Там осенью 2000 года был открыт памятник, не имеющий аналогов нигде в мире. Памятник оставленным могилам. Подобием ему может быть разве что могила Неизвестного солдата. Как писал в газете «Сегодня» С. Шевалдин: «Но если этот торжественный монумент с Вечным огнем приобрел уже оттенок официоза, то Памятник оставленным могилам предельно человечен. Он предназначен для того, чтобы люди, не имеющие возможности прийти на могилы родных, если они находятся далеко, могли поплакаться здесь о своих близких».

«В Узбекистане у меня был зверски убит сын, – рассказывает свою историю Нина Саймурадова. – Его призвали в армию, а через какое-то время мы узнали о его гибели. Сначала его изувечили, а потом утопили в реке. Тело обнаружили через полгода. Его убийц нашли, ими оказались местные жители. Нам сказали, что убили из соображений мести. После смерти сына вообще начались угрозы: „Хотите, чтобы с вами такое было?“. Это страшно. И мы переехали на Урал. У нас с мужем нет возможности ездить в Узбекистан, чтобы ухаживать за могилой. Слава Богу, что теперь есть место, куда можно прийти, вспомнить сына».

Памятник прост: стилизованная могильная плита из серого гранита, стоящая на постаменте в виде креста. Рядом – стол со скамейкой, а ступеньки к подножию сделаны так, что могут подойти и инвалиды. Он установлен на территории пансионата для престарелых и инвалидов «Семь ключей».