Как уничтожили «Торпедо». История предательства

Показательный в этом плане случай произошел в 2003 году, когда после неизбежной отставки Алейникова (команда начала валиться – прав оказался Никонов) главным тренером стал Валентин Иванов. В первом же матче в Питере «Торпедо-Металлург» крупно проиграло «Зениту» – 0:3. Надо сказать, что дней за 10 до этого Санкт-Петербург отмечал какой-то свой юбилей, и Белоус предложил всем остаться после матча на денек-другой – полюбоваться красотами города и белыми ночами. Когда Иванов услышал об этом, у него глаза на лоб полезли. И было от чего! Через три дня предстояла встреча с «Торпедо-Лужниками». С большим трудом – всем миром – удалось уговорить генерального менеджера не устраивать экскурсий по городу, а вернуться в Москву и серьезно готовиться к следующему матчу. Но Белоус на этом не успокоился. После игры, уже в самолете, он приказал всем работникам клуба в 9 часов утра быть на работе – он проведет совещание. Казалось бы, что тут особенного? Но дело в том, что чартерный рейс, которым летела команда, прибывал в «Шереметьево» в районе полуночи. И Юрий Викторович, конечно, не мог не знать о том, что многие работники клуба живут за городом. Но его абсолютно не волновало, что они, едва успев добраться до дома, вынуждены будут, побросав вещи, отправляться на работу.

Тем не менее все подчинились, думая, что пойдет серьезный разговор о состоянии дел в команде и о ее турнирном положении. Каково же было удивление, когда в присутствии тренерского штаба, работников клуба, врачей, массажистов, администратора Белоус опять завел речь о маркетинге и пиаре. В частности, речь шла о том, что рекламных щитов вокруг поля на домашних матчах было установлено лишь на 90 тысяч долларов (правда, замечу в скобках, из них на 80 тысяч – по бартеру). На вопрос Белоуса, почему собрали так мало денег, работница клуба, отвечавшая за эти рекламные щиты, честно призналась: «Как плохо играете, так плохо и рекламу вам дают». Белоус тут же объявил ей благодарность за хорошую работу и распорядился выписать премию. А через три дня предложил написать заявление по собственному желанию.

А что такое бюджет?

Когда в декабре 2002 года все долги наконец были погашены и коллектив (тренеры, футболисты, работники клуба, обслуживающий персонал) получил зарплату, которой многие не видели по полгода, люди подумали, что теперь-то проблем с этим не будет. Но не тут-то было. Оказалось, Белоус понятия не имеет, что такое бюджет, и не может элементарно его составить и расписать. В результате до начала марта народ снова остался без зарплаты. Положение выправило лишь вмешательство Владимира Овчинникова, на пальцах объяснившего Белоусу, что такое бюджет клуба, и работники вновь стали получать деньги. Вот таким был пиар и маркетинг в исполнении Белоуса.

Впрочем, Юрий Викторович воевал не только с работниками клуба, игроками и тренерами – за несколько лет его правления в команде сменилось пять наставников (причем их отставки не были вызваны неважной турнирной ситуацией, кроме разве что Сергея Алейникова), но и с болельщиками, торпедовскими фанатами. Вот какую историю поведали мне представители одной из фанатских группировок:

«Началось все с того, что мы выразили свое неудовольствие руководством команды и политикой клуба, направленной, на наш взгляд, на забвение истории и торпедовских традиций. В конце концов, мы имеем на это право. Потому что руководство приходит и уходит, футболисты – тоже, а болельщики, они с командой всю жизнь. Господину Белоусу это не понравилось, и он попытался организовать нашу травлю на местном, так сказать, уровне – посредством мелких административных мер. Но мы, как люди взрослые, дали соответствующий отпор, и тогда он прибегнул к помощи милиции.

Вот как это было. В начале 2003 года тогда еще «Торпедо-Металлург» встречалось здесь, на Восточной улице, с «Рубином». Когда игра началась, в нашем секторе появился майор ОМОНа и сказал: «Ребята, нам дано указание спровоцировать конфликт с вами и арестовать. Так что ведите себя прилично». То есть этот майор оказался нормальным человеком – предупредил нас о готовящейся провокации. «Мы понимаем, – продолжил он чуть погодя, – что это какие-то ваши интриги, а с нашей помощью их хотят разрешить. Нам это абсолютно не нужно, так что вы не давайте повода – и конфронтации не будет». Мы поблагодарили его и пообещали вести себя спокойно. Собственно, мы уже вышли из юниорского возраста – никаких драк не устраивали и файеров не зажигали. У нашего поколения это с детства не было принято. Да мы и сами против этого, дышать этой гадостью – не в кайф. У нас совсем другие способы боления за свою любимую команду: мы всегда носим клубные цвета, делаем флаги, сами для себя – торпедовские майки со своими фамилиями на спине, изготавливаем и вывешиваем баннеры, используем звуковую поддержку. А вот все эти яркие эффекты – не наш профиль. Поэтому в той ситуации и не могло возникнуть каких-то серьезных конфликтов. Но на всякий случай человек нас предупредил.