Как уничтожили «Торпедо». История предательства

– Для опорного полузащитника, а затем и либеро ты забил достаточно много мячей…

– До 14–15 лет я играл чистого форварда. Потом некоторое время – на месте левого инсайда. Навыки остались. В футболе, как, наверное, и в жизни, навыки – великая вещь.

– Почему, по-твоему, «Локомотиву» удалось стать одним из ведущих клубов страны?

– Потому что командой руководили умные и, что немаловажно, футбольные люди. Она выстраивалась постепенно, без спешки: проводилась политика точечной селекции, взаимоотношения строились на разумном балансе моральных и материальных стимулов. Вспомни, например, сокрушительное поражение от «Баварии» – 0:5. Другой президент рубанул бы шашкой, и все рассыпалось бы. Но как стабильность во всем была, так и осталась. Никто никуда не шарахался. И сегодня «Локомотив» – это добротная европейская команда.

– Не могу не спросить тебя о Юре Тишкове.

– Знаешь, давай не будем ворошить старое – хотя бы ради его светлой памяти. Лучше бы при жизни о нем больше думали и заботились. А то ведь после травмы он стал практически никому не нужен. Особенно когда стало ясно, что играть на прежнем уровне больше не сможет.

– Хорошо, не будем. Но я знаю, вы, его друзья, помогаете его семье, на могиле поставили очень трогательный памятник. Особенно меня поразила надпись: «Пока меня помнят, я жив».

– Это заслуга в основном Макса Чельцова. Мы только помогали…

– Почему у него так сложилась судьба – по сути, он недоиграл, недолюбил, недожил.

– Тяжело сказать. Может, за чьи-то чужие грехи расплачивался? Сам он был, ты знаешь, честным и порядочным парнем, никому плохого не сделал.

Глава третья Передача команды Лужникам

Наступил 1996 год, в середине которого «Торпедо» рухнуло окончательно. Денег на содержание команды не было, да и взять их было неоткуда. Тогда никто еще не знал, что, передавая команду Лужникам, мы навсегда теряем то «Торпедо», которое на протяжении 70 с лишним лет было частью нашего футбола, одной из страниц его истории – причем весьма заметной и значимой. Признаюсь, я сам на какое-то время поверил в то, что смена хозяина поможет клубу, придаст ему новый облик, подновит картину, оставив старое обрамление – рамку заводской, рабочей команды, какой она всегда была и за что, собственно, ее и любили болельщики. Но, увы, надежды оказались напрасными. Попробуем вернуться в лето 1996 года.

Вспоминает Владимир Овчинников