КАК УЦЕЛЕТЬ СРЕДИ АКУЛ

Если вам довелось жить в городе вроде Нью-Йорка, то вы считаете само собой разумеющимся участие вашей бейсбольной команды в высшей лиге. Но если вы обитаете всего лишь в Миннеаполисе, то принадлежность местных парней к высшей лиге приобретает просто-таки фантастическое значение. Стоит вашей команде проиграть, как ваш город и вы вместе с ним сразу же теряете свой статус в стране. Десять лет назад, еще до того, как разразился кризис, вызванный историей с Кэлвином, о чем я уже рассказывал, города Миннеаполис и Сент-Пол испытали первое потрясение в связи с угрозой утратить владение командами высшей лиги "Миннесота туинс" и "Миннесота викинге".

Камнем преткновения стал стадион. Это было стандартное спортивное сооружение под открытым небом, которое для нашей местности безнадежно устарело. Реконструкция стадиона вопроса не решала. Поскольку зимы в Миннесоте долгие, любое спортивное сооружение под открытым небом, даже самое современное, фактически не может использоваться во второй половине футбольного сезона и в течение первых недель сезона бейсбольного.

Если вы хотите сохранить за собой эти команды, сказали нам, то вам потребуется новый стадион.

Я заядлый спортивный болельщик всю свою жизнь. И мне совсем не улыбалось снова сидеть на деревянной скамье, подбадривая выкриками любительскую команду, играющую в софтбол[18]. Но денежных средств, достаточных для осуществления моей величайшей мечты — приобрести собственную команду, у меня не было.

Я стал прилагать все усилия для спасения наших команд, ведя активную деятельность по осуществлению городской программы строительства нового стадиона стоимостью в 75 млн. долларов. В конце концов я стал председателем инициативной группы этой программы. Когда я начинал, мне казалось, что на это потребуется год. На самом деле потребовалось семь лет. Семь беспросветных, тягостных, обескураживающих лет. Годы, на протяжении которых все, казалось, шло не так. С того момента как я взялся за это дело и до завершения строительства покрытого куполом стадиона имени Хьюберта X. Хамфри у меня была одна мечта. Мне хотелось, чтобы именно я первым ввел мяч в игру. Не мэр, не губернатор нашего штата, не Джо Ди Маджо, а именно я. Перед моим мысленным взором эта картина вырисовывалась тысячу раз. И, разумеется, в конце концов моя фантазия стала реальностью.

Нечто подобное в жизни я уже осуществлял. Когда мне было тринадцать лет, я мечтал иметь собственную фабрику и приобрел ее впоследствии.

Когда я стал владельцем фабрики, я мечтал, чтобы моим клиентом стало самое крупное и самое уважаемое в городе предприятие — "Дженерал Миллс", и в конце концов я этого добился. По правде говоря, на протяжении пяти лет — в ту эру, когда мужчины действительно носили шляпы, — внутри моей шляпы была наклейка со словами "Дженерал Миллс", и всякий раз, когда я брал шляпу, эти слова были у меня перед глазами. Это был самый надежный способ напоминать себе о том, что надо делать.

Постепенно я понял, что умение фантазировать, т.е. воображать, что ты уже достиг желаемого, представляет собой одно из самых мощных средств, способствующих осуществлению поставленных перед собой целей.

Именно эти чувства переживает спортсмен, когда он выходит на поле, чтобы пробить пенальти за три секунды до конца игры, зная, что на трибунах затаили дыхание шестьдесят тысяч зрителей, а еще тридцать миллионов человек прильнули к телевизорам, потому что исход матча висит на волоске.

Как только футболист начинает свое движение, он автоматически вносит сотни крохотных коррективов, необходимых для того, чтобы стала реальностью та картина, которую он воображал себе так много раз еще в ту пору, когда был мальчишкой, картина того, как именно он забивает решающий гол. У всех великих спортсменов есть нечто общее: умение мысленно опережать события. Даже в разгар соревнований они с опережением на долю секунды предугадывают события.

Само выживание очень часто зависит от своего рода ясновидения, от того, в состоянии ли данный человек при определенных условиях вообразить себя здоровым, преуспевающим, наделенным творческими способностями.

В свое время проводилось обследование уцелевших узников концентрационных лагерей. Какими общими особенностями обладали люди, сумевшие там выжить, несмотря на болезни и голод? Я познакомился с одним человеком, Виктором Франклем, который являлся живым ответом на этот вопрос. До того, как нацисты бросили его в концлагерь, он был видным венским психиатром. "Есть только одна причина, — сказал он в одном из своих выступлений, — по которой я сегодня нахожусь здесь. Я остался в живых благодаря вам. Другие мои товарищи по заключению потеряли надежду. А я мечтал. Я мечтал, что когда-нибудь окажусь здесь, чтобы рассказать вам о том, как мне, Виктору Франклю, удалось выжить в нацистских концлагерях. Я никогда раньше здесь не был, я никогда раньше не видел никого из вас, я никогда раньше не произносил эту речь. Но в своих мечтах — в своих мечтах тысячи раз выступал перед вами и произносил эти слова".

Продолжайте мечтать.