Как в индийском кино

– Нет! – подтвердил мои мысли Захаров. – Я их из окна специально на мобильник сфоткал, а потом из любопытства даже в конец автобуса прошел, чтобы посмотреть, чем дело кончится.

– И чем кончилось? – без всякого энтузиазма поинтересовалась я.

– Так мужик к ним какой-то подошел, поговорил, и они с ним снова в аэропорт ушли. И в Тарасов они не вернулись. По крайней мере, с нами, – закончил он.

У меня на языке вертелись слова, которые ни в одном словаре не найти, и все они были в мой собственный адрес, но с этим можно было подождать, и я попросила:

– А вы мне этот снимок не покажете?

– Да бога ради! – пожал плечами Захаров.

Ну что ж, это были они – я же видела их фотографии и сразу узнала, только вот Вадим был еще в образе Никитина.

– Перекиньте его на мой сотовый, – попросила я.

– Зачем? – удивился он.

Как свидетельство моей глупости, могла бы ответить я, но не стала.

– А тоже из любопытства, – мрачно объяснила я.

– Пожалуйста! – пожал плечами он.

Вернувшись домой, я более внимательно посмотрела на снимок и подумала: «Птица вылетела из золотой клетки и увела за собой всех, кто был ей дорог».

Теперь, попивая кофе, я могла, не торопясь, проанализировать всю эту историю. Итак, Вадима в Тарасове, понимай в России, держала мать. Врачам он платил, не скупясь, но природу не обманешь. Вот они-то, видимо, и сказали Смирнову, сколько его матери осталось, как ни грубо это прозвучит, так что примерное время побега можно было рассчитать. Далее. В больнице Смирнов встретил Надю и полюбил ее, а, может, сначала пригласил ухаживать за матерью и уже потом полюбил, это несущественно. Но с Тумановой он, как порядочный человек, расстался. Надя забеременела, и тогда он отправил ее со своей матерью в частную больницу на полгода, где Надя и родила, а сам он за это время купил им новую квартиру подальше от старой. И не только потому, что она на первом этаже находилась, но и для того, чтобы лишних свидетелей отсечь – мало кто согласится в такую даль да еще с пересадками добираться, чему я сама стала свидетельницей, то есть своими ушами от Анны Ильиничны слышала. Поскольку он постоянно жил под колпаком и к тому же официально был женат, своего родного ребенка он никому ни показать, ни признать не мог, и поэтому несчастный малыш жил у Аглаи, которая для этого и ушла от Валентины Дмитриевны, изобразив обиду, а на самом деле все было спланировано. Потому-то Аглая и на похороны Валентины Дмитриевны не пришла, что ребенка не с кем было оставить. А Надя постоянно ездила к ней. Черт! Сколько же они пережили! Это же надо – родная мать с собственным ребенком должна украдкой встречаться! Как же она любила Вадима, если пошла на это. Правда, охранник в доме на набережной говорил, что к Валентине Дмитриевне приходили подруги с внуками, а я знаю только Анну Ильиничну, значит, второй вполне могла быть Аглая. Правильно, она же частенько на целый день уходила и к тому же без коляски. Путь неблизкий, но… Так потому-то Трифонов и уволился, чтобы ей помогать, возить и все такое прочее, а вовсе не по состоянию здоровья или из обиды. Тем более что, по словам того же охранника, Валентину Дмитриевну навещал какой-то седой мужик, понимай Трифонов, ведь если бы это был Николай Николаевич, то охранник сказал бы, что мужик хромал. Все правильно, Аглая садилась в его машину и с комфортом ехала, чтобы показать Валентине Дмитриевне ее внука, родного, любимого, долгожданного, да еще и названного в честь ее мужа! Бедная женщина хоть умерла счастливой!

Но вот она умерла! И это послужило сигналом к началу подготовки побега. Прошло полгода, Надя вступила в права наследства, продала квартиру, а мебель… Ха! Да этот Джалал Сингх какое-нибудь подставное лицо или фирма-однодневка. И ни в какую Индию контейнер не пошел, его действительно переадресовали. И уж если эту мебель из старой квартиры Валентины Дмитриевны в новую перевезли – как будто Смирнов не мог другую купить, – то это не просто рухлядь, это память! Сломанное, потрепанное, но родное и близкое! Стулья, на которых бабушка с дедушкой и папа с мамой сидели, вещи, которые они трогали, книги, которые они читали… Смирнов отреставрирует все это и будет потом сыну показывать и о близких своих рассказывать. Да он же частичку родины с собой забрал!

Так, ладно! Это лирика! Пошли дальше. Аглая тоже продала свою квартиру. Но вылетели они в пятницу, а из домов ушли в четверг. Ну, с этим все понятно. Надя закончила первой и поехала, например, в гостиницу в аэропорту. Аглая привезла к ней туда ребенка, потом вернулась за сумкой и сказала, что пошла на поезд, а на самом деле поехала в ту же гостиницу, где они и переночевали. Да, скорее всего, так и было, чтобы не зависеть от транспорта и все вовремя успеть, а самое главное, чтобы их уход из дома и бегство Вадима были разнесены по времени и никто не смог бы найти между ними связь – я же, например, об этом даже не подумала. Где все это время находился Трифонов, несущественно, хотя… Но об этом потом.