Как в кино

– Мы никогда не ссоримся. Алекс взрослее и мудрее, он либо уступает, либо объясняет, в чем я не права, и я соглашаюсь. – Диане было приятно говорить о своем мужчине в положительном ключе, девушка искренне гордилась его внутренним содержанием.

– А почему ты не поехала отдыхать? Сколько тебя знаю, ты три, а то и четыре раза в год летала заграницу. У тебя же, как у моряка, в каждом порту по любовнику.

– В какой-то момент я поняла, что хочу ехать только с ним, что одной мне будет дискомфортно, а новые знакомства мне сейчас не интересны до глубины души. – Девушка пожала плечами.

– Вот видишь, это не ты. Настоящая ты совершенно другая. Из тебя драйв и эмоции всегда лились рекой, просто потоком, как Ниагарский водопад, это всегда меня поражало. Ты флиртовала, играла, ругалась, переживала, расстраивалась, грустила, смеялась до потери сознания. Ты могла танцевать всю ночь в гей-клубе, а потом поехать на эфир. Ты звонила из автоматов из разных концов света и рассказывала о своих приключениях, которые просто не могли происходить с нормальными людьми. А сейчас ты как будто на эмоциональной диете, ну да, влюблена, понимаю, но это не повод вертеть свою жизнь вокруг одного единственного человека.

– Все, что ты перечислил, – это я, я не изменилась, я в этом уверена. Я бы почувствовала. Мне бы на радио сказали.

– Он скучный и тебя делает такой же скучной. А ввиду того, что твой мозг давно отключился, что-то на бессознательном уровне кричит тебе: «Опомнись!» – и это выражается в том, что ты не можешь писать. Мне кажется, если продолжительное время не заниматься литературным трудом, то желание, а главное, возможность творить скоро исчезнут и тебе будет не наверстать упущенное.

– Может быть, я как в «Триумфальной арке» Ремарка, «не создана, чтобы любить кого-то одного»? – раздосадовано произнесла Диана.

– Не в этом дело. Просто, может быть, этот кто-то – не Алекс или твое время, чтобы целиком и полностью отдаваться и придаваться любви и отношениям, еще не пришло. Может, все слишком быстро стало так гипертрофированно серьезно?

– И что мне делать? Я же люблю его. Мне всегда казалось, что отношения и чувства стимулируют творческий процесс, а не наоборот, ведь это эмоции, которым навряд ли можно найти сопоставимый по силе эквивалент.

– Постарайся не зацикливаться ни на нем, ни на том, что не можешь писать. Просто живи так, как ты жила всегда. Займись сексом с девочкой в конце концов.

Диана рассмеялась. Терапия подобного рода не приходила ей в голову.

– Скоро у нас корпоративный выезд на природу. Когда я узнала, что брать свои вторые половинки категорически запрещено, я решила не ехать, но вот сейчас я задумалась и, вполне возможно, я поеду туда одна, сменю обстановку, отвлекусь и развеюсь. Может быть, это действительно пойдет мне на пользу.

Диана знала, что Алекс не станет возражать против подобного проявления корпоративной культуры. Да и вообще портить ее планы не входило в список его вредных привычек.

– Ты совсем меня не ревнуешь? – спросила Диана, сидя у него на коленях.

– Ревную, конечно, невообразимо сильно.

– А почему так легко отпускаешь меня всюду? – удивленно произнесла девушка.

– Рассчитываю на твое благоразумие, точнее, я в нем уверен.

– Мне не хватает чего-то, хотя ты ни в чем меня не ограничиваешь. Я разговариваю сама с собой, пытаюсь разобраться, что же такое происходит внутри меня, что так напугало мою музу, почему я не могу писать.

– Думается мне, что у всех необычных людей, людей, которые напрямую вовлечены в творческий процесс, бывают такие периоды – периоды затишья. Многие известные композиторы, певцы, режиссеры годами не творили в ожидании чуда, а потом за считанные дни эти люди создавали гениальные вещи, буквально шедевры. Шторм, Диана Мэй, всегда сменяется штилем и наоборот, так что, смею подумать, что твое затишье – это затишье перед бурей. Восприми молчание своей фантазии не как масштабный кризис, а как элемент творческой кухни одаренного человека. Это всего лишь этап, перерыв, каникулы, поверь, ничего фатального не происходит. Ну и в определенной степени это возможность на данном этапе твоей жизни быть только собой и только для меня. – Алекс нежно погладил Диану по голове, словно пытаясь успокоить маленького несмышленого ребенка.