Как в кино

– Но вы так хорошо обращались с Итаном и Эверсон! Не представляю, как смогу доверить малышей кому-то другому. Вдруг новая нянька будет подолгу спать днем? Пока она спит, дети могут добраться до спичек или чистящих химикатов. А я совсем ничего не знаю о том, как воспитывать детей! Я даже комнатные растения не умею содержать, поэтому покупаю только искусственные.

– Не говорите ерунду, – возразила Мелина. – У вас есть все, что нужно, чтобы стать хорошей матерью. Я доверяю вашим инстинктам.

Татьяна так опешила, что неуверенно переспросила:

– Вы серьезно?

– Конечно, иначе бы я не ушла. Я полюбила этих малышей. Но я уверена, что вы сможете сделать для них все, что надо.

Татьяна просияла. Такое доверие со стороны няньки ее немного подбодрило.

– Они сейчас спят, но скоро проснутся. Поцелуйте их за меня, – сказала Мелина.

Она села в урчащий мотором «ягуар» и укатила прочь из их дома, из их жизней.

– Предлагаю нанять сексапильную семейную пару из Франции, – сказал Энрике.

Татьяна передумала прибавлять ему зарплату. Бросив на него укоризненный взгляд, она пошла в дом. И с порога почувствовала, что обстановка в доме изменилась. Отсутствие Керра ощущалось очень отчетливо. Дом теперь принадлежал только ей. И на ее попечении остались двое невинных малышей. Даже для того, чтобы просто более или менее справиться с ними, она должна обладать выносливостью скаковой лошади, безупречной иммунной системой и стальными нервами.

Татьяна приложила ухо к двери детской и прислушалась. Ни звука, ни шороха. Тогда она быстро прошла в свою спальню и умылась холодной водой. Слезы испортили ее макияж. То, что Татьяна увидела в ванной, ранило ее в самое сердце – с полочки над двойной раковиной исчезли бритва Керра, скраб для лица, зубная щетка и бальзам после бритья.

И тут она вдруг полностью осознала собственное положение: близнецы, невыплаченная ссуда на дом, необходимость искать няньку... все. Одно утешение: от Керра все равно не было никакой помощи. Он только и делал, что писал стихи и курил марихуану. Еще он, правда, играл с близнецами, но при этом ухитрялся исчезнуть всякий раз, когда подходило время их кормить или менять им подгузники. Однако при всей бесполезности Керра его присутствие по крайней мере давало Татьяне ощущение некоего психологического комфорта. Она была одинока, но не одна. А теперь она и одинока, и одна.

– Могу тебя обрадовать! – закричал Энрике из другой комнаты.

Татьяна выскочила в коридор и отчаянно зашикала на него:

– Тсс! Двойняшки спят! – И вдруг рассмеялась. – Ой, смотри-ка, – прошептала она, – я повела себя как настоящая мамочка. Я собой горжусь.

Энрике стоял с озадаченным видом, держа в руке мобильник.

– Доктор Джи может принять тебя завтра в час. Очень вовремя, как я вижу.

– Мне нужно, чтобы завтра утром ты посидел с детьми.

– Во сколько?

– Не позже девяти.

– Сегодня в Малибу большая вечеринка, но я попытаюсь.

Татьяну разобрала злость.

– Что значит «попытаюсь»?!

В такие моменты, как этот, Татьяне казалось, что двенадцать долларов в час, которые она платила Энрике, слишком большая зарплата для него.

– Это зависит от того, насколько я буду пьян. Татьяна ткнула его кулаком в правую руку, в то место, где у него был вытатуирован символ Супермена.

– Эй, мне же больно!

– У меня нет ни няньки, ни мужа, ни агента, ни работы. Если завтра ты не явишься вовремя, у меня не будет и личного помощника – придется тебя уволить.

Энрике усмехнулся:

– В половине девятого тебя устроит? Я принесу пончики к завтраку.

– Так-то лучше, – смягчилась Татьяна.

Она подумала, что все-таки этот латиноамериканский жеребец чертовски хорош. Лет десять назад она и сама бы запросто на него запала.

«Пончики принесу»! Ну и трепло! Девять пятнадцать, а от Энрике – ни слуху ни духу. Татьяна легко могла представить, как Энрике валяется в постели в спальне какого-нибудь пляжного домика в Малибу с очередной начинающей актрисой.

Первым проснулся Итан. Ровно в шесть. Татьяна рассчитывала, что она положит его в манеж и, до того как проснется Эверсон, успеет принять душ. Но такова уж материнская доля, планы приходится корректировать. В пять минут седьмого Эверсон уже неистово вопила.

Следующие три часа Татьяна только и делала, что пыталась предотвратить какое-нибудь несчастье с малышами. То Итан заполз за диван и стал играть с электрическими проводами. То Эверсон попыталась влезть на японский столик и танцевать на нем.

Стрелки часов приближались к половине десятого. Татьяна проглотила пилюлю успокоительного – в ее положении это казалось вполне логичным. Потом она подхватила близнецов и понесла их наверх, чтобы закинуть в манеж. В их распоряжении было полным-полно всяких игрушек – человечки «Фишер прайс», куклы, зверушки, даже Тинки-Винки и По из «Телепузиков», но им подавай только ее косметику, которая лежала на туалетном столике. Потеряв надежду утихомирить близнецов, Татьяна бросила им несколько вещичек от Шанель.

– Только не вздумайте это есть! – строго приказала она и кинулась к раковине.