Как воспитать приют и мужа

   – Неважно. Знать тебе этого пока не положено… – мурлыкнула она и вдруг, подавшись вперед, прижалась губами к его губам в таком сладком, таком жадном поцелуе. Словно в этой игре положено было вести ей, а не ему.

   Юлиан поддался, покорно отвечая на поцелуй. Теряясь в ощущениях, чувствуя, как все сильнее кружится голова. Как тогда, перед тем, как прыгнуть в портал и оставить девушку одну, на Земле, под взрывами.

   «Отдать ее на верную смерть…»

   – У тебя есть шанс все исправить! Не медли… найди ее! – вскрикнула девушка, отрываясь от его губ и касаясь их кончиком пальца. Будто запечатывая их так плотно, что Юлиан не мог проговорить ни слова. Лишь смотреть в глаза Элеоноры, понимая с ужасом, что начинает путать девушек. Жену и… эту девушку с Земли.

   – У вас… Глаза одинаковые! – вдруг выдохнул Юлиан прямо в ее нежные губы, и впился в них поцелуем уже сам. Горячем, сумасшедшем, неудержимом. Сминая ее губы, как розовые лепестки, вспоминая почему-то уже не девушку с Земли, а ту, единственную, с которой его повенчали…

   «Какая она единственная?! У вас брак по расчету! Вынужденный… Тебе от нее нужно только одно – артефакт. И сдать с рук на руки императору…»

   Юлиан понимал, что так было до этого. Ровно до того момента, как он переступил зыбкую грань и упал из реальности в этот сладкий, слегка тошнотворный морок. Болото парило, а девушка в его руках начала плавиться. Таять. Неуловимо изменяться. Ее фигура стала более женственной и округлой, наряд стал точной копией того, в чем Элеонору положили в лодку во время ритуала. Его пальцы сами собой запутались в длинных волосах оттенка меда и первых солнечных лучей над горизонтом. Когда ресницы девушки затрепетали и взметнулись вверх, Юлиан понял, заглянув в золотисто-карие глаза, что держит в руках уже… свою жену. Живую. Целую и невредимую.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

   – Отпусти меня! – вдруг завизжала Элеонора, и во взгляде появилось осмысленное выражение.

   Она с силой оттолкнула Юлиана, вырываясь из его объятий, и рванулась бежать. Вперед, спотыкаясь о коряги, подальше от болот, не оглядываясь.

   – Вот черт! – выругался Юлиан, понимая, что чересчур расслабился.

   Еще не хватало ему второй раз потерять Элеонору! Или не успеть перехватить ее перед тем, как она полезет в болото. Или ее сожрет какая-то неведомая тварь похуже мантикор. Юлиан бросился за Элеонорой и благодаря своей физической силе быстро догнал девушку. Она застыла посреди лесной поляны, как сомнамбула, покачиваясь из стороны в сторону, прижимая ладони к ушам. Вокруг сильнее сгустилась темнота.

   – Нет, хватит… – чуть не плакала Элеонора. – Я хочу жить!

   Юлиан бегло перехватил ее остановившийся взгляд, понимая, что жена не видит его сейчас. Он вспомнил те тени, что повисли на ветвях деревьев, вспомнил, как с силой сжимал артефакт шамана… только тогда тени отступали. А у Элеоноры не было артефакта. И заклинаний она никаких не шептала. Лишь глубже погружалась в странное оцепенение. А глаза ее становились стеклянными, глядя сквозь него. А потом Элеонора медленно закрыла глаза. Юлиану стало до боли жаль жену, но он побоялся делать резкие движения. Наоборот, сменил шаг на медленный, выходя из темноты на свет.

   – Пойдем со мной. Я выведу тебя, – успокаивающе проговорил Юлиан, протягивая руку. Надеясь, что Элеонора слышит его.

   Ему повезло. Ресницы жены дрогнули, и она увидела его. И резко выдохнула, бросаясь навстречу ему, протягивая вперед руку. Юлиан не выдержал, рванулся к ней. Так быстро, что почти кожей ощутил липкие щупальца теней, окруживших жену.

   «Не отдавай меня им!» – прозвенели в голове странные серебристые колокольчики, и перед глазами на секунду всплыла та, первая, девушка с Земли. Диковинным образом слившаяся с его женой.

   – Я не отдам тебя им! – его отчаянные слова прозвучали клятвой. Уже не для одной – для двоих девушек, что сейчас нуждались в нем больше всего на свете.

***

   Я осмотрелась в темноте, сквозь которую едва-едва проглядывали силуэты деревьев. Ноги увязали в холодном грязно-белом тумане. Вокруг слышался неразборчивый шепот. Я прищурилась, силясь что-то разглядеть. Лучше бы я этого не делала! Ведь из темноты потянулись руки, полупрозрачные, бледные, жаждущие утянуть с собой… Мелькнули и лица с остекленевшими глазами. У кого-то – запекшаяся кровь на виске, у кого-то – синяки на шее от пальцев убийцы. Пользуясь моим оцепенением, меня чуть не сцапала за руку утопленница с длинными мокрыми волосами. Шепот стал громче, насыщеннее.

   Они все звали к себе.

   – Нет! Хватит! – я вскинула руки, закрывая уши. – Я хочу жить!