Как возникла и развилась жизнь на Земле

Но это — только обычные поповские увертки. Наряду с резкими и быстрыми переменами непрерывно идут медленные изменения, незаметные и неуловимые для человека за его короткую жизнь. Основатель современной науки о Земле — геологии — Ляйелль еще сто лет назад показал, к чему приводят эти медленные, «незаметные» перемены в окружающей нас природе. Действуя в определенном направлении и накапливаясь на протяжении миллионов лет жизни Земли, они постепенно «переделывают» и вид самой Земли, и условия жизни на ней, и формы населяющих ее живых существ. Проходит время — и Земля становится неузнаваемой.

Об изменениях жизни на Земле должна рассказать наша книжка. В ней будет речь о том, как появились на Земле первые растения и животные и как возникшая на Земле жизнь развивалась дальше, как одни организмы вымирали и сменялись другими. Читатель при этом увидит, как нелепы и неправдоподобны библейские сказки о сотворении мира в шесть дней. Ни один точно установленный наукой факт с ними не мирится. Читатель увидит, как свободная от религиозных оков человеческая мысль билась над великим вопросом о возникновении и развитии жизни, как смелые построения древних мудрецов были частью уточнены, частью опровергнуты завоеваниями науки и как, наконец, после долгих и упорных исканий наука находит путь к правильному решению задачи, много веков волновавшей лучшие умы человечества.

Так и в этом вопросе, как во всех других отраслях науки, ученые при помощи бесспорных фактов и доказательств не оставили ни малейшего места «богу-творцу». Наука и религия непримиримы.

I. Из истории учения о произвольном зарождении

Перенесемся мысленно к ранней поре европейской культуры. Это было лет за 500 до начала нашего летосчисления. Мы — в древней Греции, точнее говоря, в тех ее областях, которые простирались далеко на запад, на острова и полуострова Средиземного моря. Если бы нам случилось побывать в тамошних городах и селах на народных праздниках, мы, конечно, встретили бы знаменитых певцов и рассказчиков, среди которых особой славой пользовался Ксенофан. Он был не только рассказчиком и певцом, но и учителем мудрости, одним из крупнейших греческих философов. Стоило ему начать петь, перебирая струны своего инструмента — кифары, как отовсюду спешил народ, чтобы услышать остроумную шутку, занимательную историю, интересное рассуждение. Больше всего от насмешливого старика доставалось богам и старинным преданиям о богах.

Ксенофан не боялся выставить на всенародный показ вздорность и нелепость религиозных верований. Он бесстрашно глумился над богами, которых люди наделяли собственными пороками. «Боги очень похожи на людей, — говорил Ксенофан, — потому, что люди сами их придумали, они создали себе богов по своему образу и подобию… Если бы быки, лошади и львы могли изобразить своих богов, то они нарисовали бы их в виде быков, лошадей и львов, то-есть по своему подобию». Больше 60 лет странствовал Ксенофан по белу свету (он умер девяноста лет с лишком), повидав очень много на своем веку. Он знал, что негры наделяют своих богов черной кожей и плоскими носами, а жители Фракии (часть древней Греции), будучи сами рыжеватыми блондинами, и богов рисуют с голубыми глазами и рыжими волосами. Во время долгих путешествий Ксенофан научился многому.

У Ксенофана мы находим первые зачатки научных знаний о Земле и ее истории. Посещая каменоломни, Ксенофан не раз находил ископаемые остатки морских растений и животных в таких местах, от которых море было удалено на много километров. Например, в городе Сиракузах в глубоких пластах земли он видел отпечатки рыб и морских водорослей; на острове Мальта вдали от морского берега встречал морские раковины; в других местах видел окаменелые кости морских зверей (тюленей). Из этих отдельных фактов философ сделал замечательные выводы. Он высказал мысль о медленной, постепенной смене суши и моря; он говорил, что много веков назад море занимало те места, где теперь кипит человеческая деятельность, что постепенно море отступило, но следы его сохранились в виде остатков растений и животных. Странными казались тогда эти рассуждения. Но трезвая и ясная мысль учителя не пропала даром. Из брошенных им семян выросла обильная жатва греческой мудрости. А греческая мудрость была началом нашей современной науки.

* * *

Что думал Ксенофан о начале жизни? Мы не знаем этого. Время — почти две с половиной тысячи лет — не пощадило тех древних записей, которые могли бы нам подробнее рассказать об его учении. Позаботились об уничтожении древних рукописей также «наставники и учители» христианской церкви — эти всегдашние гонители свободной мысли, трусливо замазывавшие всякую щель, через которую луч разума мог бы проникнуть в одурманенные головы их паствы.

Но кое-что из учений античных мудрецов (античным называется древний греческий и римский мир) все-таки до нас дошло.